Я и Мак — двое любящих друг друга людей, проверяющие свое здравомыслие. Мы хотели убедиться в том, что все это реально.
Через несколько мгновений я отстранилась, потому что больше не могла сдерживать слезы.
— Оно исчезло? Проклятье?
Мак кивнул.
— Да. Знаешь, моя душа не могла пройти через это место, чтобы окончательно уйти. Оно как будто до последнего тянуло меня обратно. — Он посмотрел на тело своего мертвого брата. — Теперь я понимаю почему…
Сказать, что Мак выглядел печальным, — преуменьшение века. Он был совершенно опустошен.
— Мне очень жаль, Мак. Я пыталась его остановить.
— Знаю. Я все видел, — тихо сказал Мак.
— Ты… видел? — я шмыгнула носом.
Он кивнул.
— Мне следовало догадаться, что брат так спокойно меня не отпустит.
— Мы же можем снова использовать ча… — Мой словесный поток иссяк, как только я повернулась и заметила, что чаша исчезла, а на ее месте остался лишь выжженный круг.
Я выдохнула, стараясь справиться со своими чувствами. Мне было так жаль Кинга, но возращение Мака ко мне приводило в восторг. А на то, что эти чувства делали меня эгоистичной, мне было плевать.
Все последующие минуты я могла только смотреть на этого высокого красивого мужчину, которого любила еще до того, как данное мне в этой жизни тело появилось на свет. Вся эта ситуация казалась слишком нереальной, чтобы просто описать ее словами.
Я с удивлением смотрела на совершенное тело Мака.
— Не надо на меня так смотреть. Не здесь. — хрипло предупредил меня Мак.
— Может, мы купим тебе одежду?
Наверное, даже через миллионы жизней я не смогу понять удивительные свойства чаши, которая помогла нам, поэтому, сделав одолжение самой себе, я просто назову это «магией». Позже Мак попытается объяснить мне произошедшее, используя такие термины, как: «теория частиц», «сцепление материи» и «энергетические поля». Только вот все эти термины грозились взорвать мой мозг, поэтому я предпочла вернуться к «волшебному цилиндру» и «кроликам».
Но пока что эти разговоры не важны.
Мы похоронили Кинга рядом со старой могилой Мака, который был убит горем, но не позволил мне облегчить его страдания с помощью исцеления. Наблюдать за тем, как он хоронит своего брата близнеца — самая печальная картина, которую я могла только видеть за все свои жизни.
— Что ты скажешь Мии? — спросила я, жалея, что не могу отправиться в Грецию и быть рядом с ней, когда она узнает, что мужчина, который любил ее на протяжении трех тысяч лет, умер. Снова.
Мак встревоженно провел рукой по своим волосам.
— Я собираюсь рассказать ей правду. Обо всем.
Я взяла Мака за руку.
— Могу я чем-то помочь?
— Отвези меня в аэропорт и дождись моего возвращения. Я должен сообщить ей эту новость лично.
— Я хочу пойти с тобой.
— Не нужно. Я хочу сделать это сам, но я дам ей знать, что ты рядом, если ей понадобится помощь.
Я задумалась над тем, что возможно Мак не хотел брать меня с собой, потому что Миа подумает, что в произошедшем есть и моя вина. Ведь если бы не моя причастность к смерти Мака, ничего из этого не произошло бы. Я лишь надеялась, что она не возненавидит меня, но, если ей станет лучше от этого, я готова взять груз вины на себя.
Мы молча сели в машину, и пока автомобиль не выехал на главную дорогу, меня не покидало стойкое ощущение, что кто-то наблюдает за нами.
— Мак, как ты думаешь, Кинг сможет вернуться?
Мак покачал головой.
— Сейчас все не так, как раньше, когда он надеялся вновь увидеть Мию и снять свое проклятье. Мне кажется, она не захочет даже смотреть на него, узнав о Талии. Вне зависимости от причины совершенного им поступка.
Да, я рассказала Маку обо всем, через что нам пришлось пройти, чтобы раздобыть чашу. Конечно, Мак был взбешен поступками своего брата, но тот факт, что ради Мака Кинг пожертвовал своим браком, семьей, своей жизнью и всем, что приносило ему счастье, говорил о том, как сильно братья любили друг друга.
И это заставило меня осознать, насколько огромные сердца были у этих мужчин.
Я повернула голову к лобовому стеклу и посмотрела вдаль, на простиравшуюся перед нами бесконечную дорогу.
— Должен же быть способ вернуть его… — шепотом озвучила я свои мысли.
— Духи, что защищают эту землю, никогда не позволят ему уйти. Сделка заключена и она нерушима. У него остался выбор только между тем, чтобы перейти на другую сторону или остаться в мире духов.