- Вот о чем я толкую! - буркнул Филипп. - Только я начинаю что-то понимать, как оно тут же ускользает. Но ответь мне вот на какой вопрос, чья была идея - изначально - отнять у меня память и силком перенести меня в другой мир?
- Это круг, государь. Так что у него нет ни начала, ни конца. Некого в этом винить.
- Некого... Послушай меня, маг, я - Царь, а Царь всегда найдет, кого обвинить. Так устроен мир. Ты явился ко мне во дворец и - не спросив соизволения - похитил меня. Назови мне хоть одну хорошую причину, почему я не могу снести голову с твоих плеч.
Аристотель развел руками и улыбнулся. - Единственный ответ, что приходит мне в голову, государь, это если ты попытаешься сделать так, то я превращу тебя в ящерицу и наступлю на тебя.
Филипп мгновение помолчал, затем обратился к Пармениону. - Я бы сказал, что это звучит, как стоящая причина.
- Согласен, государь.
- Ты мне нравишься, маг, - молвил Царь, - но у тебя остался должок передо мной. Как же ты вернешь его?
- А как ты пожелаешь, государь?
- Отправляйся с нами в Пеллу, в качестве наставника моего сына.
Аристотель засмеялся. - Я бы попросил это как подарок, - сказал он, - и с охотой приму это как наказание.
- Вот и хорошо! А теперь, верни нас домой.
- Парменион еще не попрощался со своей Царицей, - заметил Аристотель, и улыбка сошла с его лица. - И она ждет у подножия холма.
Парменион глубоко вздохнул, поднялся на ноги и отправился в лес. Там он нашел Дераю, которая сидела на поваленном дереве, и она встала, когда увидела его.
- Ты бы ушел, не повидав меня, не сказав ни слова на прощание?
- Да. Это было бы трусливым поступком, знаю, но я думал, что не смогу подобрать слов. Ты говорила с Леонидом?
- Он мне всё рассказал. Я такая же, как она?
Он кивнул. - Абсолютно во всём.
- Значит, ты любил не меня, - проговорила она печально.
- Это была ты, - заверил он. - Сначала это был образ, воспоминание. Но женщиной, с которой я занимался любовью, была ты. Женщина, которую я люблю, - это ты.
- Но ты не можешь остаться?
- Нет. Я должен присматривать за Александром. Это мой долг и моя жизнь. Простишь ли ты меня?
Она кивнула и шагнула в его объятия. Поцеловав его один раз в щеку, она нежно отступила от него. - Иди, - сказала она. - Уходи сейчас - и поскорее. Я знаю, что ты однажды вернешься. Я знаю твою тайну, Парменион. Знаю причину, по которой ты должен отправиться с Александром. Но здесь твоя судьба, и в один прекрасный день ты возвратишься. И я буду ждать тебя здесь, на этом самом месте. Я буду здесь.
- Не могу этого обещать, - проговорил он, - но жажду этого всем своим сердцем.
- Тебе и не надо обещать. Мне снился сон прошлой ночью. Седобородый чародей явился мне и сказал прийти сюда сегодня. Он сказал, что ты уйдешь, чтобы вернуться в свой мир. Но еще он сказал, что сделает всё, что сможет, чтобы вернуть тебя ко мне. Я буду ждать.
Парменион ничего не ответил. Отступив на несколько шагов, он развернулся на носках и зашагал вверх по склону холма.
Аристотель ждал его и, когда Спартанец поравнялся с ним, маг поднял руку.
Врата замерцали вновь...
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
Город Миеза, 337-й год до Н.Э.
Человек по имени Аристотель сидел один в пустом саду школьного здания лицом на север, глядя, как грозовые тучи сгущаются над нависшими горами Бора. Подул холодный ветер, и он поежился, плотнее кутаясь в свой шерстяной плащ.
Оглянувшись в сторону дома, он увидел там свою жену, Пифию, собиравшую зелень на маленьком клочке взрыхленной земли рядом с кухней. Скоро надо было отправляться в путь, оставляя за спиной последние четырнадцать лет жизни - попрощаться с Миезой, с Македонией, с Грецией.
Он вздохнул. Бессмертие тяготило, но в то же время, как наркотики Египта, вызывало зависимость. Утешение надеждой на смерть лишь повышало страх умереть. Чем дольше он жил, тем более утомлялся, чем больше он желал успокоиться в могиле, тем более его ужасала эта мысль.
И воспоминания...