-Ты злишься. - Максим смотрел на меня и, видать, переводить взгляд не собирался. - В тебе сейчас говорит обида. Ты не можешь понять свою маму от того и злишься, но не на неё, а на себя. Потому что считаешь себя плохим сыном. Когда видишь все её страдания, понимаешь всю свою никчёмность. Ведь ты не можешь облегчить эти мучения.
-Так, а чего ей страдать?
-Сам же говорил, она по-другому видит этот мир, по-другому его воспринимает. Она слишком чувствительна. Это делает её слабее среди других людей. А слабые, как известно, становятся пищей сильных.
-Но у неё есть я! - Воспротивился друг, - у неё есть отец...
-Но у неё нет себя. Она потерялась. Вы ей никак не поможете.
Максим не стал продолжать наш диалог, завёл машину, и мы отправились к таинственному маковому полю.
Если честно, в машинах я полный ноль. Ни водить не умею, ни разбираюсь в них. Обычно, все мальчишки с детства зависают в гараже в сопровождении отца. У меня же такого не было. В детстве я любил выдумывать истории про несуществующих животных. Мне нравилось наблюдать за людьми. Я в априори наблюдатель. Некоторые люди просто плывут по течению, другие сопротивляются, кто-то барахтается, пытаясь зацепиться за что-нибудь, понимая, что тонет. А я в это время сижу на берегу реки под названием «жизнь» и любуюсь «пейзажем». От того я многое и не умею, многое мне чуждо, а барахтаться ещё сложнее, чем другим. Так как не привык.
Вскоре городской пейзаж сменился редкими деревьями и полями. Большую часть дороги мы молчали, не зная, что сказать друг другу. Оно и к лучшему. Я не был настроен на диалог. Пусть даже и с лучшим другом.
Когда на горизонте показалось то самое поле, Макс сказал:
-Скоро мы во всём разберёмся,- не то вопрос, не то утверждение.
Если честно, в тот момент я его вообще не слушал. Сердце ушло сначала в желудок, а потом ещё ниже. Грудную клетку сдавило, будто я получил удар, от которого весь кислород покинул мои лёгкие. Ладошки начали потеть, а пальцы то и дело пробивала мелкая дрожь. Я старался скрыть волнение, придать лицу скучающий вид. Не знаю, получилось у меня или нет. Макс лишний раз не отвлекался от дороги.
Как только машина поравнялась с полем, другнажал педаль тормоза:
-Ну, что, пошли,- сказал товарищ, первым покидая салон автомобиля.
Сглотнув ком, подкативший к горлу, я последовал за другом. Сначала около минуты мы молча наблюдали за тем, как ветер ласковым движением взъерошивал головки маков. Как солнце щедро поливает цветы своим светом. В моей голове в лихорадке метались мыли: «Что дальше? Что делать?». Я никак не мог принять решение стоит ли мне ступать на территорию зеленных солдатиков с красными головами, или оставаться ждать на дороге. Чего ждать? Произойдёт ли что-нибудь? Появится ли из ниоткуда девушка, что так изрядно измотала меня за всё это время. От этих мыслей голову пронзила мигрень.
-Ну, что? Чувствуешь что-нибудь? – Обеспокоенно спрашивает Макс. От чего-то даже не удосуживается посмотреть на меня.
-Только мигрень из-за дурманящего запаха цветов, - я постарался поймать взгляд друга, но мне никак это не удавалось.
-Ладно, поехали, - буркнул Макс и постарался как можно быстрее сесть в машину.
В последний раз окинув поле своим мутнеющим взглядом, последовал примеру друга.
-Теперь понимаешь, что это просто поле?
Я позволил себе не отвечать на вопрос, следя за тем, как пейзаж за окном начинает потихоньку меняться. На тот момент я думал, что это, действительно, будет последняя встреча. Как бы не так.
Как бы не так…
После поездки уже прошло три дня. Целых три ночи меня больше не беспокоил этот сон. Наконец-то всё пришло в норму. Я начал высыпаться, а настроение поднялось в десятки раз. Я даже перестал опаздывать. Чем очень удивил Макса. Да и сейчас, идя с ним на встречу, понимаю, что приду чуть раньше назначенного времени. В коем-то веке, приду первый. Мы должны были встретиться у Макса дома. Он помогал мне с математикой. С цифрами я не очень дружу. Вот история – другое дело. Обожаю её. Меня всегда восхищала таинственность времени. Как сильно изменился мир, изменились и мы, оставаясь всё теми же людьми-из-прошлого. Это удивительно.
В приподнятом настроении, я довольно быстро дошёл до дома Макса. Короткий стук в дверь, полминуты ожидания и передо мной появляется мама друга, рассыпаясь в улыбке. За свою недолгую жизнь я видел множество улыбок, но эта самая лучезарная, генератором которой является чистейшее сердце. Она сродни улыбки матери, которая впервые видит своё чадо, и сдержать улыбку просто не в силах. Эта женщина всегда так встречала меня. Невольно уголки моих губ также поднялись вверх.