Губы пересохли, его близость сковала меня изнутри. От него исходила мощь. Хотелось убежать, спрятаться.
- Будь, как и раньше послушной, и все будет хорошо, обещаю, скоро тебе понравится, - я уже слышала это и сомневалась в том, что это может мне понравится.
- Что ж всему свое время. Мы продолжим обучение. Тебе еще предстоит много познать.
Он встал и ушёл. Оставил меня одну, и я облегченно вздохнула. Был полный, раз драй чувств, я не хотела терпеть боль и унижения, но кого - то бить и унижать самой? Нет, вряд ли я смогу. И как до него не дойдет, мне это не понравится, я не смогу свыкнуться. Я не приму и тем более не смогу это полюбить. Мои размышления прервала вошедшая в комнату рабыня.
- Хозяин ждет тебя, - она положила рядом со мной сверток, - это обувь и одежда. У тебя 10 минут жду тебя.
Она вышла, я тупо смотрела на сверток, мыслей не было, смотреть, что там и надевать не было желания. Но меня не спрашивали. Развернув, я увидела черный латексный комбинезон, надев его я, поняла, что он скорее как вторая кожа, чем одежда. Черные туфли на высокой шпильке дополняли образ. Да образ госпожи мне шел, но только внешне. Внутренне я сжималась от страха. Я ни когда не была конфликтной, всегда старалась уступить, договорится. А кого то унизить? И в мыслях не было. И что в итоге я выберу? Смогу ли я себя пересилить унизить и ударить? Время покажет. Я направилась в класс.
А он в свою очередь преобразился. По всему периметру были установлены столбы для порки. В расставленных рядом стеклянных шкафчиках, всевозможные кнуты, шлепалки, флогеры, розги, трости, и другие атрибуты для удовлетворения самых разных потребностей. Высокий стол, кресло с держателями для ног. Рабынь было десять, они сидели на стульях с раздвинутыми ногами и открытыми грудями, головы опущены, глаза в пол. Две рабыни, что постоянно были при нем, стояли в стороне ждали приказов.
- Добро пожаловать дорогая, - он был доволен собой, - я решил разнообразить наши занятия, проходи, ты великолепно выглядишь. Выбирай себе на сегодняшнее занятие игрушку. Они все готовы тебе сегодня служить.
Я, не особо разглядывая, ткнула на первую попавшуюся девушку. Их нагота меня смущала. Мучитель кивнул, дав понять – он понял. Сразу же его рабыни отвязали девушку и подняли со стула. А я уставилась на середину стула, там был огромный фалоиметатор. Как он вообще вовнутрь поместился, получается и остальные на таких сидят, а стульчики с сюрпризом. Ее отвели к столбу, поставили спиной к нему, заставив обнять его, и сцепили ей руки, тело так же зафиксировали.
- Сегодня ты понаблюдаешь, а на следующем занятии примешь участие, - мне уже было противно только от наблюдения, а ведь еще не начинали даже, я покорно кивнула.
Привязанную девушку ударили по щеке, потом еще и еще. Меня передернуло от отвращения. Но девушка наоборот улыбалась, и такая покорность в глазах и благодарность были. Ее схватили рукой за грудь, и с силой крутанула сначала вправо и тут же влево. И не давая передышки, то же самое проделала со второй грудью. Затем резко переместилась на соски, она с силой потянула их вверх. Девушка терпела, не издавала звуков, старалась контролировать мимику. Затем стала выкручивать соски. Девушка стала отчаянно кусать губы, но все еще ни издала не звука. Она отпустила соски, но ненадолго. Только для того, что бы взять зажимы для сосков и закрепить их на пылающих сосках. Я вспомнила, как ублюдок со мной проделывал то же самое, и стало жаль девушку. Она потянула прищепки в низ, потом из стороны в сторону. Затем она закрепила металлические грузики к зажимам. И стала их раскачивать. У девушки потекли слезы, и я ее понимала. Я бы уже орала в голос, а тут только слезы.
Рабыня взяла флоггер с закрепленными на концах маленькими металлическими шариками. Провела им по лицу, груди, задевая зажимы, и животу девушки. Флоггер рассек воздух и безжалостно опустился на живот своей жертве. Тут же последовали второй, третий и последующие удары. Меня передернуло, я помнила, что металлические шарики в совокупности с кожаными ремешками били сильно, обжигающе больно. Девушка не выдержала, вскрикнула.
- Достаточно, - он всё-таки прекратил это, и я выдохнула с облегчением.
Девушка, положила плеть на столик, освободила девушку от оков. Я помнила, насколько это ужасно больно, но и какое это приносит облегчение. Но девушка, несмотря на все страдания, направилась к нашему общему мучителю. Не смелой походкой, пошатываясь. Опустилась перед ним на колени, голосом полным уважения и поклонения произнесла: