– Знаешь их? – Маламут кивнул Антону на копошащихся парней.
– Только его, – Антон указал на Сергея, который наблюдая за судьбой своих товарищей забыл про разбитый нос.
– Ты ему легкое телесное нанес – заявить может, – Маламут неодобрительно покачал головой, разглядывая сатаниста.
Антон сразу погрустнел, не горя желанием связываться с милицией.
– Слышь, морда, – парень с расквашенным носом испуганно вздрогнул, когда над ним нависло накачанное тело опытного бойца, – если поползешь в отделение заявление писать, останавливать не будем. Почему поползешь? Потому что на переломанных ногах не ходят. Или ты сможешь?
Любезное разрешение Маламута было отвергнуто в самой эмоциональной и категоричной форме, о чем можно было судить исходя из выразительной мимики и обрывочной, резкой жестикуляции сатаниста. Похоже, что никто в милицию сегодня уже не пойдет...
– То есть претензий не имеешь?
– Травмат верните – не мой он... – жалобно проблеял парень.
– Эм, Антон, я его не понимаю, – Маламут несколько удивленно обратился к товарищу.
– Он вчера мне и Насте травматическим пистолетом угрожал. Хоро его отняла и выбросила в канализацию.
– А-а... Все слышал? – вопрос был обращен уже к Сергею.
Тот утвердительно закивал и начал потихоньку отползать в сторонку.
– Просто вернись на то же самое место и пошарь в канализации, – посоветовал ему Антон по доброте душевной. Травмат, в конце-концов, был имуществом ценным, и кто знает, что может сделать настоящий владелец за его потерю.
– Меня за него убьют... – сатанист кое-как встал на ноги и побрел прочь, даже не собираясь дожидаться своих друзей. Но те увязались сами, напуганные силой Маламута настолько, что даже смотреть в его сторону боялись.
Совершенно неожиданно для всех из недр магазина выскочила миниатюрная продавщица, прямо пылающая от праведного гнева.
– Вы что мне здесь устроили? Что за разборки? Я сейчас милицию вызову!
– Спокойно, уважаемая, конфликт исчерпан, – в подтверждение своих слов Маламут обвел руками окружающее пространство, в пределах которого вот уже минуту не было ни одной агрессивно настроенной личности.
– А это что такое? Кровь? – девушка указала на пару мокрых пятен в том месте, где стоял Сергей.
– Не берусь утверждать, но вполне вероятно...
– И ты считаешь это нормальнo – людей калечить? – похоже, на территории магазина она считала себя абсолютной хозяйкой, и не только не боялась никого и ничего, но еще и отчитывать могла.
– Ну, если по-чесноку, то нос товарищу не я разбил. Он, наверное, сам шнобелем о его лоб приложился, – может, это и выглядело как попытка обелить их в глазах девушки, но Антон ощутил смутное подозрение, что Маламут банально переводит стрелки.
– И не один раз, наверное, а три минимум, – продавщица тоже все правильно поняла, бросая в сторону Антона оценивающий взгляд. – А так сразу и не скажешь, что боец.
Парень решил пропустить мимо ушей то ли похвалу, то ли шпильку в свой адрес.
– Чтоб больше никаких драк! Еще раз повторится – пеняйте на себя, – с этими словами девушка вернулась в магазин.
– Вот так всегда: защищаешься от хулиганов, а потом сам же еще и виноват, – посетовал на жизнь Маламут.
– Общество не одобряет бытовое насилие, – Антон смотрел на ситуацию с философской точки зрения. – Нас, наверное, уже заждались.
– Не переживай, – Маламут потряс в руке пакетом, – когда Хоро увидит конфеты, ей будет не до выедания мозгов.
– Вообще-то я пироги имел ввиду...
Как и предсказывал Маламут, конфеты сделали свое дело, и Антон впервые увидел на лице Хоро выражение удовлетворения.
– Может, сначала позавтракаешь? – предложил ее муж, глядя, как она спешно распаковывает коробку.
Ответом стало невнятное бормотание и косой взгляд.
– Все с тобой ясно. Антон, ну что, давай кофе варить, – и Маламут извлек из глубин кухонного шкафа большую медную турку. – Мне процесс доверишь, или сам?
– Сам, – ответил Антон, открывая банку.
Домашние пироги Хоро вкупе с ароматным кофе превратили завтрак в событие, которое с легкостью вытеснило из памяти негативные впечатления от недавней потасовки. То есть утро теперь можно было назвать удавшимся...