И куда же она в такое время собралась?
Я рассматриваю ее субтильную фигуру, скрытую под мешковатой курткой и расклешенными джинсами. Малая реально слишком худая. Я продолжаю жадным взглядом изучать ее, будто бы стремясь понять, почему мой мозг бесконечно транслирует в моем сознании именно этот образ. Но ответа по-прежнему нет.
Поля мне сразу понравилась. Но та полярность ощущений, что пульсирует внутри меня — пугает. Я хочу ее взять, будто бы какой-то подросток, у которого гормоны бьют через край. И тут же меня захлёстывает желание помочь и уберечь эту девочку.
Было бы разумней уехать и не трогать малую. Я уж точно не та компания, которая ей нужна.
Будто бы компания папаши-пьяницы лучше.
Что я творю? Не знаю. Подъехав к Поле, я опускаю стекло и выглядываю.
— Подвезти?
Голубые глазищи с удивлением и опасением смотрят на меня. Их арктический лед окончательно вышибает из меня остатки логики, проникает в кровь и циркулирует по венам, опаляя своим холодом.
Да, Габриель, ты влип, причем серьезно.
Глава 5.
Я чувствую сумасшедшие удары своего сердца где-то в области горла. Зачем он здесь?
Что если папа снова решил отдать меня в руки этого человека?
— Всё нормально? — взгляд Габриеля становится серьезным.
— Д-да, — заикаясь, отвечаю и до онемения в пальцах, сжимаю ручки своей сумки.
Поля, просто дыши. Дыши глубже. Всё хорошо.
Забавно, но в мыслях мой голос звучит ровно и без заикания. Всегда.
— Садись, я подвезу. Куда тебе нужно?
— На работу, — мой голос упорно не желает мне подчиняться, отчего ответ звучит слишком тихо.
— Вот как, — Габриель кажется слегка удивлённым. — А где именно работаешь?
— В книжном магазине, — я нервно прикусываю нижнюю губу и отвожу взгляд в сторону.
— Отлично. Так ты сядешь?
— Нет.
— Ну хватит тебе. Позволь мне по нормальному загладить свою вину за вчерашнее.
— Вы ничего такого не сделали, чтобы заглаживать вину.
— Я так не думаю. Не бойся, я не кусаюсь, честное слово, — он улыбается, и я замечаю на его щеках ямочки. Они делают несколько суровое лицо Габриеля по-мальчишески милым.
— Клянетесь, что не кусаетесь?
— Клянусь.
— Хорошо.
Габриель тут же выходит на улицу, огибает свой автомобиль и открывает для меня дверцу. Я быстро сажусь и еще крепче сжимаю свою сумку.
Что я делаю?!
Габриель возвращается на свое место и кладет руки на руль. Я мельком смотрю на его пальцы, длинные с красивой формой суставов и аккуратными ногтями. У моего учителя по музыке были точно такие же изящные пальцы.
— Вы играете? — вдруг зачем-то спрашиваю.
— Что, прости?
— Музыкальные инструменты. Вы играете? У вас пальцы настоящего музыканта.
— Ах, ты об этом. Да, немного на пианино умею, — он улыбается и заводит двигатель.
Я, едва заметно тряхнув головой, пытаюсь избавиться от странного чувства, что внезапно зависает в воздухе. Что это такое? Я в спешке отвожу взгляд к окну, чувствуя, что мои щеки медленно начинают становиться горячими.
— Куда именно тебя отвезти? — уточняет Габриель, плавно выезжая на дорогу.
Прежде, чем я успеваю назвать адрес, мой желудок предательски громко урчит, будто внутри поселился голодный кит. Мне становится до жути неловко и стыдно. Я прижимаю сумку к груди. Хочется немедленно провалиться сквозь землю.
— Понятно, — он тихо смеется. И, кажется, по-доброму. — Сейчас заедем в один ресторанчик, ты поешь нормально, а потом уже отвезу тебя на работу.
— Нет-нет, — отчаянно качаю головой. — Мне нельзя опаздывать, уволят!
— Не уволят, — твердо отвечает Габриель, и этого оказывается достаточно, чтобы моя внезапно вспыхнувшая паника тут же затихла. Как у него это получилось? — Немного музыки нам не помешает, правда? — Габриель включает радио.
Салон машины тут же заполняет ритмичная музыка и красивый грудной голос женщины.
Я рада тому, что тишина между нами разбавилась песней. Кажется, что за посторонним шумом не будет слышно собственных мыслей.
Габриель едва заметно качает головой в такт музыки, а я, не понимая, зачем это делаю, украдкой рассматриваю его. В моем сне он был точно таким же: с резким профилем, волевым подбородком, который украшает темная щетина, с немного вздёрнутыми скулами, черными волосами, небрежно зачёсанными назад и цепкими темными глазами.
Удивительно, что мой мозг зафиксировал образ Габриеля задолго до того, как я успела это сама осознать.
— Ты передала отцу, чтобы он позвонил мне? — вдруг спрашивает Габриель и я, опасаясь, что меня сейчас уличат в разглядывании, снова отворачиваюсь к окну.
— Нет еще. Вчера, когда я пришла, он уже спал, а сегодня с утра я его не застала.