— Кажется, мы это уже обсуждали, — предупреждаю ледяным тоном.
— Прости, дружище, я не хотел. Ну, так что, когда тебя ждать? Я понимаю, ты у нас тут начальник, но всё-таки.
— Буду через час, — сбрасываю вызов, отправляю окурок в урну и возвращаюсь в ресторан.
Поля уже закончила с супом и теперь пытается справиться с пирожным. Вишневая начинка пачкает ее пальцы и совсем чуть-чуть подбородок.
— Ну как? Вкусно? — усаживаюсь на свое место.
— Очень, но вот эта хитрая начинка хочет от меня ускользнуть, — малая тянется за салфеткой, но я опережаю и большим пальцем вытираю ее подбородок.
Поля замирает. Ее глазища от удивления становятся еще больше. Смотрю на свой палец, облизываю его. Вкусно. Даже очень и дело здесь далеко не в начинке.
— Замечательный десерт, — я смутно осознаю, что мои слова сейчас звучат уж очень двусмысленно и моя догадка подтверждается ярким румянцем на щеках Поли. — Не хочу тебя торопить, — мой голос звучит хрипло, но я стараюсь максимально быстро взять себя в руки. — Но мне уже нужно скоро ехать на работу.
— Да, конечно, — малая быстро приканчивает пирожное и вытирает руки салфеткой.
Я оставляю за завтрак больше, чем положено и провожаю Полю к своей машине. Не хочется отпускать ее, но дела не ждут.
Глава 6.
Мы останавливаемся у небольшого двухэтажного книжного магазина. На двери уже весит вывеска с надписью «Открыто».
Поля косится на надпись и судорожно сжимает в своих худых пальцах лямки старенькой сумочки. Волнуется и определенно боится, что из-за своей незапланированной поездки со мной огребет по первое число.
— Не трясись. Всё будет ок.
— Я не трясусь, — малая натянуто улыбается и глубоко вздыхает, лжет. — Спасибо за то, что не обидели меня и вкусно накормили, — на бледных щеках снова алеет нежный румянец.
Вдоль моего позвоночника словно проходится электрический импульс, заряжая каждый нерв неизвестной мне до этого момента энергией. По коже пробегаются приятные мурашки, а в мозгу красной вспышкой пульсирует непреодолимое желание поцеловать малую.
От переизбытка эмоций мне буквально сносит крышу. Давно я не испытывал всего этого, и не знаю, готов ли вновь так безоговорочно поддаться внезапно вспыхнувшей одержимости. Уже однажды у меня был подобный опыт и для меня он закончился огромной кровавой дырой в сердце.
Но меня словно клинит. Я не могу препятствовать порыву. Снова хочу почувствовать вкус Полининых губ. Если была бы возможность, я хотел бы отмотать время на день назад и обозначить свое знакомство с малой совершенно в других тонах.
— Не за что, — севшим голосом отвечаю и наклоняюсь к Полине.
Медленно втягиваю тонкий ванильный аромат, которым окутаны ее светлые волосы. Этот запах становится для меня сродни наркотическому пару, который въедается под корку, взывая к тому, чтобы поддаться внезапно охватившему желанию.
— Ты очень красивая, — будто в бреду шепчу, касаясь кончиками пальцев молочно-белой кожи на шеи Полины.
Малая перестает двигаться. Она вытягивается как струна и смотрит исключительно на свои, скрещенные на коленках руки. Я не хочу пугать ее или принуждать к тому, чего она не хочет, но и себя контролировать уже не получается.
Я беру Полю за подбородок и осторожно поворачиваю лицом к себе. В ушах шумит кровь, а в брюках становится болезненно тесно. Принцип не заводить какие-либо отношения с молоденькими девочками неожиданно становится совершенно бредовой идеей.
— Не бойся, — шепчу у самых губ малой, а затем накрываю их своими.
Мое тело остро, даже лишком остро для своего возраста реагирует, казалось бы, на первый взгляд, пустяковую близость. Я буквально умоляю эти мягкие губы поддаться мне, но первые несколько секунд не чувствую никакого отклика. Я обхватываю лицо Поли обеими руками, углубляю поцелуй. Она боязливо и неуверенно начинает отвечать.
Лед в крови сменяется на раскалённую лаву. Мысль о том, что я первый, кто по-настоящему целует эту девочку, разрывает одним четким и правильным движением остатки здравого смысла. Не знаю, что это: наваждение, страсть, одержимость, влюбленность. Я знаю лишь одно, что эту девочку не готов отпустить. Она вместе со своим ванильным ароматом и арктическим льдом в глазах вошла в мою кровь, то ли отравив ее, то ли наполнив жизнью.
Мы целуемся долго, влажно и до болезненного жжения в губах, от которого просто хочется выть. На задворках расплавленного сознания мельтешит мысль о том, что если я сейчас не остановлюсь, то наломаю кучу дров. Куда уж больше?
Я отрываюсь от Полины, продолжая жадно вбирать в себя черты ее лица и запах. Она вся розовая и тяжело дышит. Красивая.