— Думаешь, тебя спасут, каперанг? — Папа зловеще улыбнулся. — Забыл, что мы маячок удалили?
— Что со мной будет — я не знаю, — покачал головой дядя Олег. — Притащить на объект противника — это залёт, который Старшие вряд ли простят. И вряд ли будут спасать, скорее, наоборот. Но я всё равно выполню долг до конца. Потому что присягу принёс, вторую и настоящую. Не вам, дурачкам, а всему человечеству.
Папа с майором переглянулись. Пленный удивил их своей стойкостью.
— Алексей Семёнович, можно, я? — тихо попросила Юля.
— Говори, — удивлённо обернувшись, разрешил папа.
— Вы знаете, что я больна? — Юлька подошла к дяде Олегу, глядя ему прямо в глаза. Не отводя напряжённого взгляда, дядя Олег кивнул.
— А скажите, — продолжала Юля. — Можно меня убить ради человечества? Ради великого блага — можно?
— Что ты несёшь? — ощерился дядя Олег. — Кто тебя убивал?
— Старший, — объяснила Юля. — Он сказал, что ускорит течение болезни, если я откажусь привести к вам Гошу.
Мальчика скрутило от ненависти. Глянув на папу, он увидел, что тот, еле сдерживаясь, хрустнул зажатым в пальцах карандашом.
— Этого не может быть. — Дядя Олег помотал головой, словно отгоняя наваждение. — Они не станут…
— Станут, — возразила Юля. — Потому что я для них никто. И вы — тоже.
— Ты врёшь! — просипел дядя Олег.
— Зачем? — пожала плечиками девочка. — С моим-то диагнозом?
Услышав знакомый, «взрослый» голос Юльки, Гоша сжался в тугую пружину. Он больше не боялся дяди Олега. Пусть тот боится!
— Когда нас бросили в камеру, он положил вам на плечо руку, — продолжала Юлька. — Словно боялся, что вы поймёте. Вы поначалу словно проснулись, а потом опять заснули. Неужели не помните?
— Ничего такого не было! — На лбу дяди Олега проступила испарина. — Тебе показалось. Показалось!
— Хнуп, не хочешь сказать пару ласковых? — озарённый идеей, обернулся к гоблину папа. — Почему не участвуешь в товарищеском суде?
Осторожно встав, гоблин медленно подошёл к похитителю. От усталости его пару раз шатнуло. Подоспевший Гоша бережно поддержал ослабевшего друга.
— Убери его, полковник, — дёрнулся дядя Олег словно чёрт от ладана. — Убери, слышишь?
Хнуп спокойно стоял, наблюдая за происходящим.
— Отойди, уйди! — попытался лягнуть гоблина пленный. — Отойди, сволочь! Отойди! Отойди-и!
Сделав судорожный рывок, он с грохотом завалился на пол. Подоспевшие бойцы рванули стул вверх, крепко придерживая взбесившегося дядю Олега за плечи.
— Почему ты боишься? — спросил Хнуп. — Я ничего не делаю.
Пленник замер. Простой вопрос, казалось, сбил его с толку.
— Так почему? — с любопытством переспросил гоблин.
— Потому что ты — враг, — прохрипел дядя Олег. — Потому что с такими, как ты, надо бороться!
— Ты хороший, — невпопад ответил Хнуп. — Только делаешь по-злому. А дедушка говорит: злом зло не победишь. Только добром.
Дядя Олег судорожно сглотнул. На его лбу вновь проступили крупные, с горошину, бисеринки пота.
— Уведите меня, — тихо попросил он, позеленев — Не могу больше. Пожалуйста.
— Увести, — приказал папа, хотя Гоша был уверен, что допрос продолжится. — Пусть в себя придёт. И врача ему организуйте. Быстро!
***
— Располагайтесь. — Проведя по коридору офицерского общежития, папа открыл дверь. — Моя вторая квартира. Юлю на диване разместим, а вам, лиходеям сейчас принесут раскладушки. Я приму душ и бежать, дел по горло, а вы поступаете в расположение Рустама. Рустам, организуешь товарищам ужин?
— Сделаю, товарищ полковник, — кивнул Рустам: высокий приятный парень, ранее известный Гоше под позывным «Хруст». — Голодными не останутся.
— В столовую не ходи, — предупредил папа. — На столе телефон, распорядишься. От них ни на шаг, без моего приказа никого не подпускать. В случае чего… в общем, ты понял. Держись, я скоро подкрепление пришлю.
Серьёзно оглядев детей, Рустам прикоснулся к ремешку автомата. Даже здесь, в безопасности, он оставался в боевой экипировке. Из подсумков угрожающе торчали три запасных рожка, у плеча, из плотно подогнанной кобуры выглядывала рукоять пистолета. Несмотря на грозный вид, Рустам отнёсся к гоблину спокойно. Прошедший через все круги ада Хнуп расположил к себе папиных бойцов.
— Папа, подожди, — взмолился Гоша. — Ты обещал рассказать.
— Хруст расскажет, — бросил папа, заходя в ванную. — Капитан, можешь не стесняться. Допуск задним числом оформим, гоблина проведём как внештатного сотрудника. Всё, Георгий, не могу. Служба.
Дверь закрылась, спустя минуту тихо зашумела вода. Сделав короткий звонок, Рустам опустился на стул, ловко перекинув автомат на грудь. Гоша обратил внимание, что ствол словно невзначай развернулся в сторону входной двери.