Смеющиеся взрослые, радостно играющие в траве площадок дети. Парк буквально дышит счастьем. Столько людей, столько светлых лиц...
Залюбовавшись водной гладью пруда, ранее принадлежавшего богатейшему русскому аристократу, вспоминаю отчего-то, как однажды на отдыхе, ещё совсем цветущим подростком, увидел на пляже красивую девушку, понравившуюся мне настолько, что глаз не оторвать. Решимость, как вы, наверное, уже поняли, не являлась в юности моей сильной стороной, потому подойти к ней в тот день я не осмелился, хоть и пробовал всё то время, пока мы лежали на песке в паре метров друг от друга, нащупать в себе силу воли и уверенность приблизиться, заговорить. В итоге, вместо того, лишь пожирал её взглядом, стараясь, чтобы это выглядело не совсем уж заметно и откровенно, параллельно перебирая в голове, как её могли звать, где она живет, сколько ей лет...
Ноль информации без первого шага, самая настоящая импотенция храбрости, меня тогда прочно сковало оцепенение. Алый купальник и бронзовый загар так ей шли... Иногда мне просто не хватало воздуха, словно кто-то решил разом сменить атмосферу на планете, исключив кислород из общего состава. Вполне возможно, моя голова закружилась именно по этой причине, или от того, что вскоре пришлось наблюдать за её грациозным удалением прочь.
Глядя ей в след мучительно долго, до момента, когда она окончательно исчезла за деревьями, я все никак не мог начать думать о чём-то другом. Оказался не способен забыть эту, будто окатившую меня нежданным ливнем, идеально-очерченную красоту.
В следующие дни мы посещали с друзьями то же место, но она более не появлялась, хотя теперь я маялся от безделья на песке почти до самой ночи, и, собирая вещи обратно в сумку, чтобы отправиться домой, лишний раз убеждался, что никогда больше её не увижу, расстраивался до предела, стараясь не вспоминать о ней часто... Хотя бы не каждую секунду...
Спустя три дня я решил прогуляться от пляжа до причала, расположенного на приличном удалении от основного места скопления разгоряченных тел отдыхающих. Шёл продолжительное время и, не достигнув цели всего чуть-чуть, вдруг заметил ту самую девушку. Стоял, разинув рот, как молнией пораженный. Не мог поверить своим глазам - вот он второй шанс. Ведь и не надеялся увидеть её вновь. Она сидела в одиночестве, ветер трепал ей волосы, словно в стремлении создать идеальную картинку романтического фильма.
Продвигаясь медленно, я, видимо, уже в тот момент подсознательно понимал, что вновь не смогу победить собственную робость - она казалось слишком шикарной, просто из другой лиги. Потому всё, что мне оставалось - пытаться запомнить её образ как можно четче, раз и на всю жизнь.
Правда, она казалась произведением искусства, которое можно изучать, даже в сильном приближении, но нельзя трогать - настолько хрупок был этот её облик. Мир будто замирал, постепенно устремляясь к фазе абсолютной паузы. Я вроде продолжал движение, но более не видел тропинки. Словно в реальности осталась лишь она и совсем немного меня, а всё, что кроме - ненужные декорации. Мой путь мимо длился секунды, а казалось - часы. Теперь уже удалялся я, а не она. Мне было чертовски грустно брести по берегу с опущенной головой и я так боялся обернуться, хотя так хотел...
Наверное, больше чтобы отвлечься, собирал по ходу движения камешки - белые, с едва заметными темными вкраплениями. Довольно редкие среди прочих. Едва оказавшись дома, бросил те в аквариум, все десять, и теперь, даже годы спустя, рассматривая их, вспоминаю ту девушку, а также думаю о том, что каждый из нас, в большинстве случаев, не получает в жизни и минимального процента от того, чего в действительности желает.
Отмотаем день вперёд. 18-00. Я стою на балконе один на один с зарождающимся вечером. Вдали уже вовсю громыхает. Где-то в глубинах ночного неба проявляются первые вспышки молний. Кислород кажется наэлектризованным до предела.
Рассматриваю квадраты соседних окон. Сейчас там, наверняка, кто-то грустит, а кто-то - поет. У каждого кардинально противоположные эмоции в один и тот же миг. Кто-то плачет, кто-то - смеется. Вечный и неисправимый круговорот фарсов и трагедий, когда никто доподлинно не знает, в какой ситуации может оказаться к концу дня, просыпаясь под теплым одеялом в самом его начале, а вляпавшись во что-то негативное, сложное в плане поиска выхода, подчас потом ещё несколько дней не способен переварить случившегося.
Стою, жду первых капель, продолжая заглядывать в окна, где бурлит жизнь, а люди, как молекулы - то сталкиваются, то отдаляются друг от друга безвозвратно.