Очень похоже было на то, что этим людям просто нужна помощь. Они не лгут и не строят козни, дабы получить эту помощь, нет — они просто просят. И не настаивают, если им не идут навстречу.
С тяжёлым вздохом Клеон поднялся с лавочки и поправил лук за плечом.
— Проведаю-ка я здешнего кенучи, — вырвалось у него. Звук собственного голоса придал уверенности Клеону, и он повернулся в сторону конца деревни — откуда он совсем недавно и пришёл, будучи в оковах собственной ярости.
* * * * *
В небольшом доме было тихо и спокойно. Гостевая комната пустовала. Её новоиспечённые жильцы так и не появлялись в доме с самого утра, то есть уже почти сутки. И это немного тревожило кенучи.
В небольшой спальне самого Лангерта обстановка была чуть менее скудной: небольшой бронзовый подсвечник висел прямо на стене, но достаточно низко, чтобы свеча была на уровне глаз человека, сидящего на стуле. Сам стул стоял возле стены в углу комнаты, а подле него расположился небольшой, но изящный письменный стол с разбросанными на нём книгами. На потолке висела небольшая стеклянная люстра в виде серого скопления облаков. Свечей на ней не было, а были лампы с небольшими прямоугольными пластинами чёрного цвета. Этот материал отлично пропускал потоки, испуская свет, потому его повсеместно использовали всём во цивилизованном мире. В частности до деревни лампы дошли только спустя несколько десятков лет.
Рассвет был уже близко. Хозяин дома спал чутко. Работа и призвание приучили его к такому. Внезапное пробуждение не было для него чем-то новым, но искать причину в было нужно.
Лангерт резко поднялся с кровати и уставился в стену. Ощущение... Неужели опять.
— Повалили на мою голову, — проворчал он из вредности, — Неделями бывает меньше людей, чем сейчас за сутки.
Мужчина не был против новой работы, к тому же нынешним его постояльцем, по-видимому, не особо были нужны его услуги. Но уже третья компания за один. по сути, день... Странно это. Странно и подозрительно.
Свою дочь Лангерт не хотел будить, да и не видел в этом надобности. Мало кто из отшельников приходит в такое время, так что велика вероятность случайных прохожих, которые не собираются останавливаться в Тайлаганге. Хотя... Кто вообще ходит по деревням в такое раннее время?
Задумавшись над этим вопросом, мужчина сам не заметил, как оказался на кухне. Он налил себе в кружку воды из графина, выпил всё одним залпом. Надел свой любимый тёмно-красный халат, в котором обычно ходил по утрам. Несколько минут Лангерт стоял перед окном, откуда открывался вид на голубоватое небо с намёками на оранжевый отблеск восходящего солнца. Оставив кружку на столе, мужчина направился к выходу.
Деревня ещё спала, а немногочисленные «совы» завершали свою работу. Лангерт сонным взглядом окинул деревню... и напрягся, увидев приближающегося к нему человека. Беда была в том, что это была известная фигура. А первая встреча с этим человеком у кенучи, мягко говоря, не задалась.
Воин шёл уверенно и неторопливо, но смотрел прямо на Лангерта. Никакой бури вокруг него уже не было, но в глаза мужчине бросилось другое: на лице Воина больше не было тех ярко-синих кристаллообразных камней, которые покрывали лицо синеватой дымкой. Теперь оно было полностью открыто. Лангерт также отметил, что лука в руках гвардейца также не наблюдалось.
— Доброе утро, кенучи-тано, — поклонился гвардеец, остановившись в нескольких шагах от удивлённого Лангерта, — Я был в некотором... исступлении, когда вы встречали меня в этой деревне. И я прошу прощения как за свои грубые слова, так и за те неприятности, которые я Вам доставил. Позвольте представиться...
...Гордость, стремление к независимости, уверенность в себе, огромная внутренняя сила... Она действительно была невероятной и буквально затопила всё сознание Лангерта за эти долгие мгновения раскрытия. Из глубины раскрытой души до мужчины долетели обрывки злости и страха, стыда и раскаяния, смирения и сожаления. Было что-то ещё, но настолько мимолётное, что даже преобладающие эмоции невозможно было различить.
Всего секунду пронизывало всё ещё удивлённого мужчину. Он поднял голову.
— Конечно-конечно, я всё понимаю... Клеон-тано, — зачастил он и в свою очередь тоже начал кланяться, — Позвольте и мне...
— Не стоит, это лишнее, — поднял руку Клеон, — Простите, но я ещё не совсем отошёл после двух изоляций, так что не нужно...