Остаётся надеяться, что Локус не переоценивает силы отряда.
Вообще, Локус, бессменный командир отряда, был также и единственным наводчиком, который направлял их к цели. Лишь он один может понять, кто является их объектом — такова политика отряда. Во избежание личностных конфликтов, ложного веяния, чужого воздействия... Чушь всё это, просто правитель провинции Вейхоу, как и любой другой человек у власти на нашей бренной земле, не любит распускать ниточки. Никому не захочется устранять такой ценный отряд в случае утечки информации. Так думал Клеон, и недолюбливал он болтливых людей. «Чем меньше говоришь, тем дольше живёшь» — так он думал всегда, начиная с самого детства, когда ещё маленьким карапузом махал он мечом и грозился перед своими друзьями, как ни странно — очень разговорчивыми друзьями. И вот разошлись они все по свету, да жизнь их пошла круто, но нисколько не менялся Клеон в своём убеждении. Но был он добрым в душе человеком, и коллекционировал с юношества камни, коих много разных он находил на берегу блестящего Жёлтого моря...
Громкий треск ветки прервал его мысли, но привычные глаза сразу взметнулись в сторону шороха. Лук уже был в одной руке, а небывалых размеров стрела с чёрным оперением — в другой. Ещё один шелест листьев на дереве с той же стороны, и р-раз — со звонким звуком дёрнувшейся тетивы стрела сорвалась, послышался глухой звук падения туши о землю. Лучник удовлетворительно улыбнулся — дерево, с которого сверзилось тело, было метрах в двадцати справа от дороги... Разведчик, само-собой. Небо только-только начинало рассветать, и увидеть кого-либо на таком расстоянии было совершенно нереально. Оба гвардейца побежали в сторону дерева, постепенно замедляя шаг, и затем остановились где-то рядом с деревом в некотором смятении. Клеон почувствовал слабые волны в потоке и неодобрительно цокнул. Хоть эта гвардия и относится к оперативному военному подразделению и такие навыки не входят в круг их специализации, запирать эмоции следовало бы научиться. В данный момент они, надо полагать, удивились. И предполагаемый противник точно так же может об этом узнать, а давать ему информацию...
Ещё несколько секунд эти двое так и стояли столбами. До чутких ушей нынешнего командира отряда уже стали долетать разговоры отстающих. Клеон нетерпеливо щёлкнул пальцами и убрал лук.
— Ну что там? — требовательно выкрикнул он, безрезультатно щурясь и вглядываясь в темноту. Говорят, что все Воины более чувствительны к свету, это обычный поточный навык, которому, к сожалению, тоже нужно обучаться. Сейчас же он видел лишь парочку блёклых силуэтов вдали, странный кустарник, закрывающий обзор на другую часть леса...
Ну что же они, прямой вопрос командира будут игнорировать?
— Ты пацана мелкого подстрелил, — глухо произнёс один из гвардейцев.
Сердце Клеона тревожно ёкнуло, но он тут же взял себя в руки. «Что?» — только и пронеслось в его голове, после чего он быстрым шагом направился к ним, попутно оценивая обстановку. Входящие и выходящие потоки спокойны, сознание молчит — опасности нет. Привычным движением прощупал кинжал в складках брони левой рукой, правой — меч в ножнах. Не любил он меч, как и копьё, считал эти оружия слишком ограничивающими в движениях, а мобильность — главным в битве... Всё хорошо, изоляция мыслей проверку прошла, так что Клеон уже побежал к дереву.
Гвардейцы молча расступились перед ним, и глаза убийцы расширились от ужаса. В листве и грязи мокрого утреннего леса лежал в неестественной позе совсем маленький мальчик, лет десять от роду. Его отверстая грудь была залита кровью, руки были заломаны и страшно изгибались; но Клеон смотрел на лицо. Губы были широко растянуты, на лице застыла издевательская ухмылка с закатанными глазами, что лишь устрашало образ.
— Вот ведь,.. — пробормотал один из гвардейцев, но Клеон его не слышал. На мальчике был странный пёстрый костюм, а на голове узнаваемая шапка с бубенчиками, прямо как у...
— Шут? — боязно спросил второй, втянув голову в плечи. Как ни крути, но подобной жути зрелище открывалось глазам действительно редко...
Но всё это было неважно, поскольку Клеона уже захватила волна болезненных воспоминаний. Игрушечная сабелька, забавный колпак и этот нелепый костюм... Лицо, конечно, другое, но даже эта посмертная ухмылка...
«Я не буду жить дольше вас, вояк, но зато моя смерть будет смешной! И не заснёте вы больше спокойно, и спасу я своим проклятьем больше жизней, чем унесёте вы!» Так сказал он, когда они собирались в последний раз, перед Великими Предсказаниями...