— Мой напарник отправился за нужными людьми, которые будут сопровождать Вас, — сказал он ровным тоном, — Но идти Вы можете прямо сейчас.
— Уже? — удивился Рем, — Но ведь они ещё...
— Вам не нужно их дожидаться, — позволил себе улыбнуться стражник, — Вы от них в любом случае никуда не денетесь.
Рем еле удержался, чтобы не хмыкнуть. По-видимому, они здесь прямо гордятся заслугами и мастерством своих людей.
— Ну что ж, — повернулся он к своим. Те сразу всё поняли, и потянулись снимать шлемы. Среди военных не принято ходить в полной защите в мирное время, поэтому они обязаны были снять шлемы, входя в другую страну.
— Напомню Вам некоторые правила поведения на территории Содружества, — протянул стражник, наблюдая за шевелением гвардейцев, — Ваша энергия и всё, что с ней связано, находится здесь под строжайшим запретом, так что Вам категорически запрещено использовать её в любом виде. На нашей территории расположено огромное количество датчиков, регистрирующих малейшие отклонения в бивисфере — так называемых потенциометров, так что не испытывайте судьбу, если хотите работать на нас. Вам всё ясно?
— Разумеется, — кивнул Рем, убирая свои длинные бледные волосы в хвостик. Он вообще шлем носил очень редко, а после уничтожения Циянго шлем на офицере больше не появлялся.
— Обращаем Ваше внимание, что входящие потоки также регистрируются, — уже скучающим тоном тянул стражник, не первый раз повторяя заученный текст, — Любая попытка передачи сообщений Вам расценивается как Ваше нарушение, за которое только Вы несёте ответственность. Использование артефактов и заряженных инструментов запрещено. Использование одноразовых или сложных переносных алтарей запрещено. Очищение проводится в строго определённых местах с разрешения руководства не чаще чем раз в двое суток. Проводящая одежда не запрещена. У вас есть вопросы?
— У нас нет вопросов, — ещё раз кивнул офицер, терпеливо разглядывая каменную стену.
— Тогда вы можете проходить, — сказал стражник и встал рядом со стеной навытяжку.
— Вы позволите? Скажу своим раздолбаям пару слов? — повернул Рем голову в сторону мужчины.
— Конечно, — усмехнулся тот и отправился по другую сторону стены, оставив ворота открытыми.
Гвардейцы неодобрительно поглядывали на подошедшего к ним офицера.
— Ну уж и не раздолбаи... — пробурчал один из них.
— Конечно нет, — мягко ответил Рем и обвёл всех серьёзным, но предвкушающим взглядом, — Ладно, трудяги, впереди нас ждёт кое-что интересное и крайне необычное. Я так понимаю, никто из вас ранее не был в СОНА?
Все тяжко покивали, будто их на каторгу отсылают.
— О чём я и говорю: будет интересно, — ухмыльнулся офицер, и с воодушевлением добавил, — Входящие потоки блокируйте, выходящие — придержите, а лучше тоже блокируйте, а то знаю я, как вы сдерживаться умеете.
Гвардейцы как по команде сложили руки домиком, концентрируясь на потоках. Рему для этого хватило одной улыбки и волевого усилия — он сразу почувствовал небольшое отстранение и отчуждённость, что касается всякого человека, что защитился от входящих потоков. Не до такой степени, как полная изоляция, но всё же неприятное ощущение, с которым теперь придётся свыкнуться каждому воину.
Наконец гвардейцы закончили с этим делом — некоторые даже зябко повели плечом от неприятных ощущений.
— Ну что ж, — сказал Рем, когда все были готовы, — Шагаем в неизвестность, солдаты, прямо за призрачную стену другого менталитета.
С этими словами он спокойно зашагал по блестящим на солнце камням.
Гвардейцы ничего не стали отвечать, последовав за ним.
..Когда «Копья» оказались по другую сторону от ворот, те с безнадёжным и казённым шумом опустились, а стражник, стоящий рядом, расслабленно промолвил:
— Добро пожаловать в Содружество Объединённых Народов Азии, солдаты.
* * * * *
На лесной поляне весело трещал костёр, развлекаясь в своём незамысловатом танце. Лес жил своей обыденной жизнью, совершенно не заботясь о происходящем, а на поляне лежало четверо гвардейцев. Один из них уже давно был в сознании, но дышал тяжело. Его броня была залита кровью, рядом лежал окровавленный и изогнутый наконечник стрелы, но жизни воина уже ничего не угрожало: за неимением помощи он решил отказаться от перевязки и прижёг свою рану, благо она была не слишком серьёзной. Теперь он сидел возле костра, изредка подкидывая в него сухие щепки, и задумчиво перебирал струны небольшой гитары, издающей глухой, низкий звук.
Печальные и безнадёжные звуки струн прекрасно передавали настроение Минга. Он понятия не имел, что теперь делать и как быть. С одной стороны, они с Каином совершили задуманное, но с другой стороны — разве стоило оно того?..