Женщина поспешила вернуться и присесть возле старика.
— Вы как, Лингоши-тано? Зачем Вы вообще это делали, я просто хотела проверить состояние гвардейца, ясно же, что Вам нельзя.., — зачастила она.
— Я хотел себя проверить — я проверил, — устало произнёс старик, кривясь от боли, — А помочь Вам я и так могу.
— Ну как знаете, — хмыкнула женщина, резко успокоившись, — С Вами точно всё в порядке?
— Да, — был ответ.
— Замечательно, — медленно сказала Люцилль, поднялась и подошла к Воину, уже не обращая внимания на старика. Она замерла, вглядываясь в гвардейца.
— Как я могу его восстановить? — спросила она воздух. Впрочем, тот был не очень разговорчив, так что ответить решил Лингоши.
— Самый универсальный способ — сделать это напрямую, — сказал Учитель, доставая из складок тёмно-коричневой куртки небольшой свёрток. Разложив обёрточную бумагу, старик с абсолютной безмятежностью достал из свёртка газету и невозмутимо начал читать, не забыв договорить до конца, — Просто замедляете потоки вокруг этого парня, пока он не очухается. Вам и время суток сейчас на руку играет... А зачем Вы спрашиваете? — поднял он взгляд на женщину, — Сами же всё знаете.
— Надеюсь, что Вы предложите что-нибудь новое, — раздражённо отозвалась женщина, — Я не хочу так рисковать.
— О, разве? — прищурился старик, — А я думал, вся Ваша затея — один большой риск.
— Он пойдёт нам навстречу, я это точно знаю, — упрямо продолжала Люцилль, словно не слыша Лингоши, — С Вашей помощью или нет.
С этими словами она вновь раскинула руки в стороны, но глаза её остались открыты. Старый Учитель уже не смотрел на неё, всецело поглотившись чтением.
Через минуту-другую вокруг женщины и застывшего Воина воздух начал характерно густеть и заволакиваться белесой дымкой. Влажная земля покрылась инеем, начинал подниматься ветер. На сосредоточенном и напряжённом лице женщины появились редкие снежинки, которые быстро таяли, превращаясь в маленькие капельки воды.
Лингоши не мог не заметить происходящих изменений.
— Чёрт, решилась всё-таки,.. — пробормотал он, убрав газету в сторону, после чего быстро поднялся с земли.
А действо всё набирало обороты — женщина скрючилась от давления испускаемой и бесхозной энергии, вокруг Воина промёрз уже весь грунт.
— Остановись, чертовка! — крикнул Учитель и одним движением руки прогрел воздух, развеяв сгустки замедленных потоков. Конечно, это не прошло для него даром, но боль была терпимой.
Процесс уже был нарушен, так что женщину закачало из стороны в сторону, после чего она прекратила свои потуги и, резко выдохнув, упала на колени.
Потоки быстро пришли в норму, поскольку нужную черту Люцилль так и не успела переступить. В своё время Каин на пару с Лиреем успели это сделать, после чего обратить процесс было уже невозможно.
— Старый интриган! — в сердцах выкрикнула она, с чистой злобой впившись взглядом в старика.
— Кто ж знал, что ты действительно пойдёшь на это, — невозмутимо промолвил Лингоши, — Я надеялся, ты не настолько повёрнута на своей идее.
— Да как ты не понимаешь,.. — со стоном пробормотала она, с трудом поднимаясь на ноги, — Эта идея... выше меня. Я просто не могу... не попробовать. Это же...
— Провидение, знаю, — кивнул старик, вновь разворачивая газетёнку, — Но есть способы и получше.
— Так поведай мне о них, — процедила она, сверкая голубыми глазами, — Я тут пытаюсь Вам жизнь сохранить, а ты и пошевелиться не хочешь, чтобы мне помочь.
— Так уходи, — бросил старик, — Тебя никто не держит.
От возмущения у Люцилль не хватало слов. Набрав воздух в грудь, она собиралась высказать наглому ископаемому всё, что она о нём думает, но... Как вдохнула, так и выдохнула с обречённым видом.
Не могла она уйти. Эта работа, наблюдение и воля Провидения, всё это было выше и сильнее неё. Наблюдатель слишком сильно уходила в своё дело. Ей и мысли не приходило бросить это всё. Приказ начальства? Возможный выговор или более серьёзное наказание? Эти вещи мотивировали её в последнюю очередь.
— Ладно, не обращай внимания на старика, — поднялся Лингоши, вновь отложив своё чтиво, — На самом деле я очень ценю твою работу, так что давай уже перейдём к делу. Мне не стоило вести себя подобным образом. Мир?
С этими словами он подошёл к женщине, которая не преминула горда вскинуть голову, и протянул ей... мизинец.