Я — женщина свободная, как верно выразилась Вася. Нравится мне или нет, но без штампа в паспорте или некой устной договоренности мои отношения с Эльдаром остаются на уровне любовников. В них все определяет внутреннее состояние, собственные нравственные законы, которые ты переносишь на отношения с партнером. Моногамность характерна для меня лишь в периоды замужества, так что я не удивлюсь, если у меня вдруг возникнет непреодолимое желание. Сразу вспоминается Мирон, Михаил, встреча с Владимиром в прошлую субботу. Не буду врать — этот парнишка мне понравился. Никаких планов, но сам факт того, что я до сих пор о нем помню, говорит о многом. Васе ничего не рассказываю. Я прощаю себе слабости, о существовании которых известно исключительно мне.
Оставив тему салонов, мы с Васей переходим к обсуждению моего романа. Сегодня я должна отвезти его в редакцию. Мой роман! Мой конек-прыгунок. Чувствую, как разгорелись щеки. Во мне бушуют страсти, я излила их на страницы романа. Вася заверяет меня, что все будет о’кей. Она не сомневается, что роман вызовет одобрение, пророчит мне популярность, новый жизненный виток. Она хитро щурится и берет с меня слово, что первый из подписанных экземпляров я подарю ей. Я с легкостью обещаю.
Мне чрезвычайно приятно это слушать. Вася поддерживает меня. Она даже не предполагает, как важно это для меня! «Солнце, воздух и вода — наши лучшие друзья», и слова подруги, сказанные вовремя. Спасательный круг. Благо мы знаем друг друга столько лет, что порой автоматически произносим то, что важно услышать одной из нас. Но это — из искреннего желания помочь, сопереживания, идущих от сердца. Мы понимаем друг друга с полувздоха, за редким исключением, но виной тому излишняя женская впечатлительность. Порой она мешает объективности, но нам достаточно «переспать» с обидой, чтобы утром, на свежую голову отбросить все лишнее как ненужный хлам.
Когда мы выходим из бара, я обнимаю Васю, она — меня. Мы шагаем до парковки, словно влюбленная парочка. Дразня окружающих, мы демонстративно поправляем друг другу волосы, сдуваем несуществующие пылинки с одежды, смеемся. Взгляды, провожающие нас, не однозначно доброжелательные, но ни одного равнодушного. Еще бы — красота в квадрате! Нам откровенно завидуют, а мы радуемся этой плещущей через край зависти.
— Знаешь, Вась, может быть, это и есть счастье? — Я смотрю на совершенно чужих людей, идущих навстречу, и испытываю к ним нежность. Куда подевался мрачный понедельник? Несколько минут счастья. Идти рядом с подругой, чувствовать себя молодой, красивой, полной сил, ожидать перемен. — Как ты думаешь?
— Может быть.
— Вась, ну скажи что-то более определенное!
— Если тебе хорошо, я рада. Правда, очень-очень! Счастье обманчиво. — Я вдруг слышу грусть в голосе подруги, поворачиваюсь, чтобы увидеть ее лицо. — Счастье — мгновение. Да, ускользающее мгновение. Его так легко не заметить.
— Сюда бы Варьку, — я ощущаю физическую необходимость пообщаться с Правдиной. Открываю дверцу машины для Васи, обхожу «Chrysler» спереди, смотрю на подругу.
— Давай завтра нагрянем к ней с визитом, — предлагает Лузгина.
— Она этого не любит.
— С каких пор ты стала такой деликатной? — Вася поднимает брови.
— Я всегда такая, если хочешь знать!
— А мы купим ее любимые пирожки с маком, Леше — пиццу с грибами. — Мы успели выучить гастрономические пристрастия Варькиного бойфренда.
— Забыла о красном сухом, — добавляю я.
— Ну, к этому Правдина равнодушна.
— Я не уверена, что к ней можно приехать без предупреждения, — настаиваю я. Варькин плотный график работы не допускает вторжения подруг даже с любимыми пирожками с маком. — К тому же… Я не знаю, может, массаж придется именно на вторник, то есть на завтра.
— Вот с этого и начинай! — усмехается Вася. — Когда определишься, дай знать.
Я улыбаюсь, целую подругу. Мы трогаем с места, Вася посылает воздушный поцелуй парню в жуткой оранжевой жилетке, который помог нам выехать на дорогу. По тому, как восторженно загорелись у него глаза, понимаю, что Васькино обаяние — безгранично, поэтому она легко обаяла такого зубра, как Лузгин (не без моей, правда, помощи). Вот и парковщик надолго запомнит день, когда на его участке припарковалась машина с двумя сказочной красоты дамами. Я помню о себе любимой. Но ведь я привыкла называть вещи своими именами.