— Хорошо, Вики, я встречусь с вашим шефом, — воспользовавшись паузой в его пламенной речи, говорю я.
— Вы не шутите?
— Я не бросаюсь словами, если вы об этом хотели спросить.
— Да, конечно. Владимир говорил. Он восхищен…
— Спасибо за лестные слова, — прерываю я излияния, которым не видно конца. Собственно, он получил мое согласие. Это главное для него. Уточняю детали: адрес салона, время встречи.
— Директор сказал, что готов встретиться в любое удобное для вас время, Лада, — говорит Викентий.
— Такие привилегии, — подавляю мелькнувшую в подсознании мысль об опасности. Не опасности, скорее — неожиданности. Впрочем, меня это не пугает. Я как раз нахожусь в том эмоциональном состоянии, когда пора шарахнуть чем-то непредвиденным, гротескным, запоминающимся.
— Ладочка, это все из-за вашей исключительности, — уверяет меня Викентий.
— Вики, вы — льстец.
— Я рад, что вы это так воспринимаете.
— Я подъеду в половине шестого. Давайте еще раз уточним адрес.
Мы распрощались на самой оптимистической ноте, которая только может прозвучать в разговоре еще мало знакомых, но уже хорошо относящихся друг к другу людей. Я распрямляю и без того прямые плечи. Теперь до самой встречи с загадочным, очарованным моей красотой директором агентства буду находиться в приятной эйфории. Поделиться я решаю не с Васей, а с Варькой. Может быть, потому, что мы с ней давно не виделись?
— Алло! — Голос Варьки звучит резко, из чего я делаю неутешительный вывод, что звоню не вовремя. Но отступать некуда.
— Привет, Правдина! — нежно воркую я, стараясь задобрить всезнающее и всевидящее око.
— Привет, Леонидовна!
Кажется, она обрадовалась. Это приятно. Честно говоря, в нашей неразлучной тройке Варька — наш рулевой. В зависимости от ситуации она играет ту или иную роль. Мне иногда завидно, что она более близка с Васькой, нежели со мной. Я знаю, Варвара считает меня особой непредсказуемой. Знаю, но уверена — она не может не замечать моих бесспорных достоинств. Необыкновенное чувство, будто тебя просвечивают изнутри, возникает у меня всякий раз, когда я общаюсь с Правдиной. И это совершенно не зависит от того, сидим ли мы за одним столом или беседуем по телефону.
— Варюшка, я так давно не слышала тебя! Соскучилась. Пора бы нам собраться. Как думаешь?
— Думаю, не помешает.
— Ты сегодня что-то очень покладистая. Это не к добру, — замечаю я. Обычно Варя начинает стенания по поводу своей извечной занятости, а тут сразу соглашается! Подозрительно.
— Нет, просто я точно знаю, что нам есть о чем поговорить, — повышает голос Варя.
— Ладно тебе, Варька! — Я начинаю заводиться. — Мы все давно привыкли, что ты знаешь больше, чем любой нормальный человек. Но на этот раз я действительно просто хотела посидеть в кафе, поболтать ни о чем.
— Это пустая трата времени, когда ни о чем. — Правдина уже раздражает меня.
— Как твои дела? — резко меняю тему.
— Нормально.
— Как твой Крюков? — не знаю почему я назвала его именно так. Не Алеша, Леша, а по фамилии.
С тех пор, как Варька обмолвилась, что у них идиллии не получается, а она рассчитывала на это, я испытываю к этому Леше неприязнь. Мне кажется кощунством не разглядеть в нашей Варваре того сверкающего алмаза, которому не хватает лишь хорошей огранки. Мне небезразлична судьба Варьки. Все-таки к тому, что у нее есть Крюков, я приложила руку. Это я вывела Варьку из состояния амебного равнодушия к своей внешности. Это я заставила ее измениться (я явно себе льщу, потому что ничего бы не произошло без Варькиного добровольного согласия). Именно со мной в тот судьбоносный день моя подруга отправилась в бассейн, где и познакомилась с этой грудой мышц, упакованных в красивую оболочку. На эту оболочку моя подружка попалась. Да, с одной стороны, красота спасет мир, а с другой — сколько сломанных судеб из-за этой чертовой красоты.
Первое время царила полная идиллия. Алексей и Варька выглядели счастливыми. Он закрывал глаза на то, что Правдина совершенно не умеет готовить, на то, что предпочитает книгу общению, что незнакомым людям она отдает практически все свое время, оставляя для общения с ним вечера.
— Она необыкновенная! — Его глаза светились, когда он смотрел на Варьку.
Он говорил, что готов стать ее кухаркой, всепонимающим другом, но хватило Крюкова ненадолго. Стал жаловаться, что чувствует себя не в своей тарелке в Варькиной квартире. Он переехал к ней сразу после знакомства. Это был первый мужчина, который перешагнул порог квартиры как близкий Варьке человек, что означало абсолютное доверие с ее стороны, не оценить этого — преступление. Вот почему я имею все основания не скрывать своего отношения к Леше. Зная, что этим огорчаю Варьку, не могу остановиться. Не Алексей, не Алеша или, на худой случай, бойфренд. Я назвала его официально, по фамилии, которая не нравится мне так же, как и он сам. Он не сделал Варвару счастливой — что может быть хуже?! Получается, я тоже ошиблась, когда поверила в искренность его чувств, когда увидела в нем партнера для нашей неординарной, тонкой, легкоранимой Варьки. Это она с виду такая грозная. Я много лет боролась с ее комплексами. Она слишком далеко прячет свою душу даже от нас. Порой я злюсь на нее, но, может, она права. Каждый из нас имеет право на свой мир, скрываемый даже от самых близких.