Кроме нее там было еще семь человек: один кандидат наук местного университета, немного нервный Петша Луческу; двое парней из Венгрии, задорные и веселые Андор и Гиозо — они были истинной душой их маленькой компании; молодая профессор из Сорбонны Брижит Саваж; начинающий писатель из Америки, мнящий себя большим знатоком истории Бенджамин Мюррей, а также две студентки последнего курса Кембриджа и Гарварда Лейси Браун и Мэри Литтл, любительницы хоррора, готовые практически на все в поисках адреналина. Возглавлял же их уважаемый и заслуженный профессор Гэбриэл Ван Хельсинг, в последнее время хоть и отошедший от преподавания, но все же сохранивший связи по всему миру как с коллегами, так и со студентами, которые всегда с радостью отзывались на его просьбы. Фамилия именитого ученого вызывала своей схожестью с киношным персонажем немалый интерес, но он всегда отмахивался от надоевших разговоров по этому поводу, объясняя подобное любопытным, но на деле самым простым совпадением.
— Что с тобой сегодня? — поинтересовалась профессор Саваж, проходя мимо Гвен, которая уже который час безрезультатно расчищала небольшой участок на фреске.
— А? — не сразу поняв, что обращаются к ней, переспросила Гвендолин. — Даже не знаю. Просто сегодня ночью я проснулась от какого-то жуткого кошмара и никак не могу прийти в себя после этого.
— Может, тогда отдохнешь? — предложила Брижит. — Времени до открытия еще много, а на тебе совершенно лица нет.
— Не в моих правилах бросать дело на половине пути, — попыталась возразить Гвен.
— А лучше будет, если ты упадешь где-нибудь? Давай, заканчивай и иди в гостиницу. Поспи немного, — подталкивая Гвендолин к выходу, проговорила профессор.
Обреченно взглянув на портрет князя на стене, принадлежащий кисти неизвестного мастера, Гвендолин, наспех собрав вещи в рюкзак, послушно поплелась к выходу из здания.
— Не волнуйся, никуда твой Дракула от тебя не денется, — усмехнувшись и слегка подмигнув растерянной коллеге, сказала Брижит. — Я предупрежу наших, что тебе нездоровится.
Благодарно кивнув, Гвендолин не спеша вышла на улицу, но сделав всего пару шагов, рухнула, словно подкошенная, получив камнем по голове. Дело в том, что несмотря на все широкие перспективы проводимых работ, как всегда и везде находились люди, недовольные тем, что в их тихую размеренную жизнь вторгаются посторонние, грозящие к тому же не только лишить их покоя, зазывая в городок многочисленные толпы туристов, но и в очередной раз желая потревожить память их грозного властителя, о котором ходило в этих краях столько легенд, что иногда невозможно было отделить правду от вымысла. Практически с первого дня в адрес историков сыпались угрозы и проклятия местных активистов, но еще ни разу никто из них не позволял так открыто высказывать свой протест по поводу их работы. Время было обеденное, поэтому прилегающие к замку улочки были пустынны, а коллеги Гвендолин, как всегда с головой поглощенные любимой работой, не замечали ни дня, ни ночи, так что помощи ждать ей было неоткуда.
Негромко застонав, Гвен попыталась открыть глаза, но тут же закрыла их снова. Голову пронзила резкая пульсирующая боль. Попытки встать также успехом не увенчались, из-за чего Гвендолин беспомощно продолжала лежать на брусчатке, по которой небольшой лужицей растекалась ее кровь. Пребывая на границе между явью и забытьем, она заметила скользнувшую возле нее тень.
— Могу я вам чем-то помочь? — сквозь пелену непрерывной боли услышала она приятный мужской голос, говоривший по-румынски.
Обрадовавшись неожиданной помощи, Гвен хотела попросить, чтобы ее спаситель позвал кого-нибудь из ее коллег, но вместо этого потеряла сознание. Обведя пристальным взглядом черных, словно агаты, глаз небольшую площадь и прилегающую к ней улицу, мужчина подхватил на руки бездыханное тело и вмиг скрылся в неприметном переулке, из которого и появился несколько минут назад.