Околдованная магией чулок, я расправила плечи. И принялась просматривать одежду на вешалках в поисках чистой блузки.
– Печенье есть? – прокричала Габи.
– В банке. Домашнее. Нельсон испек на скорую руку, специально для меня.
Габи шумно вздохнула, восторгаясь песочным печеньем Нельсона.
Я надела чистую черную рубашку поверх розового атласного лифчика «балконет» и принялась застегивать пуговицы снизу вверх. Разумеется, шикарное белье предназначалось не для клиентов, но в нем я лучше себя чувствовала. Дойдя до третьей сверху пуговки, когда тончайшее кружево лифчика едва спряталось под рубашечной материей, я приостановилась. И, поразмыслив, не стала застегивать пуговицу.
День, в конце концов, обещал порадовать теплом.
На обтянутые чулками ноги я надела туфли-лодочки с высокими каблуками и превратилась в другого человека.
В Милу Бленнерхескет. Женщину ростом пять футов и одиннадцать дюймов.
Рука по привычке потянулась за последней деталью, благодаря которой Мелисса окончательно становилась Милочкой: париком с длинными светлыми волосами, красовавшимся на шкафу. Карамельные локоны волшебно обрамляли старинную фарфоровую подставку, напоминая церковные иконы.
Я замерла. Нет. Это единственное, по поводу чего Джонатан сказал «нет». «Подружка напрокат» больше не должна носить парик Я купила его, дабы замаскироваться, а он помог мне открыть в себе качества, о существовании которых я и не подозревала.
Какая красота! И я в нем совсем другая. Просто загляденье, поверьте на слово.
Я подошла на шаг ближе и провела рукой по светлым волосам.
Никогда в жизни я не чувствовала себя столь роскошной женщиной, как когда была блондинкой. Ничего ведь не стрясется, если я на минутку его надену, чтобы снова ощутить…
– Вот! С молоком, без сахара… Боже мой, – пробормотала Габи, появляясь в проеме двери с чашками в руках.
Я с виноватым видом отшатнулась от парика.
– Никак не привыкну, что ты становишься Милочкой, – восхищенно протянула Габи. – Вы
только посмотрите на эту тоненькую талию! Настоящая секс-бомба!
Я махнула рукой.
– Секрет в фасоне. Попробуй и ты…
– Знаю, знаю. – Габи предпочитала более практичную одежду. Она кивнула на парик. – Собираешься надеть?
– Нет, – твердо ответила я. – С этим покончено.
– Навсегда?
– Да. Мы с Джонатаном договорились, что к парику я больше пальцем не притронусь.
– Даже дома? – Габи озорно подмигнула. Порой она теряет всякий стыд. Может сказать в лицо любую гадость, и это благополучно сходит ей с рук. – Он никогда не просил тебя… поиграть с ним?
Я густо покраснела.
– Нет!
Между нами, я и теперь время от времени надеваю парик, когда рядом никого нет. Прикосновение светлых волос к лицу волнует меня и вселяет уверенность. Нельсон, не устающий надо мной посмеиваться, как-то заявил: парик наделен колдовскими силами, точно волшебная штуковина из романа о привидениях. «Парик, который летал сам по себе…»
Открою секрет: иной раз в минуты полуночного отчаяния я задумывалась: не предпочитает ли Джонатан втайне от меня светловолосую Милочку? Он первоклассный агент по недвижимости. Разъезжает на «мерседесе», что стоит больше Нельсоновой квартиры. А его бывшую жену Синди, натуральную блондинку, наверняка не выгоняли из «Пони-клуба» за перекармливание лошади (из любви, не по халатности)…
Мысль о Синди будила во мне страх. Необъяснимый и многогранный. Меня чуть не бросило в дрожь, но я взяла себя в руки.
И подумала о том, что даже не знакома с Синди – паниковать не было причины. Если бы мы встретились, может, воображение тотчас прекратило бы мучить меня немыслимыми видениями.
– Нет, – сказала я с пущей уверенностью. – Джонатан больше не хочет видеть на мне парик. Говорит, блондинками он сыт по горло.
– Ну и дурак, – заявила Габи, протягивая мне чашку и делая глоток из своей. – Поспеши! У нас три минуты при условии, что мы сразу поймаем такси. – Она подула на кофе и прибавила: – Впрочем, ты в таком наряде – проблем с такси не возникнет. Да ты, что ни надень, для мужчин всегда как мед для мух.
– Успеем, – сказала я. – Не хватало ошпарить язык.
Габи поднесла к моему лицу наручные часы.
– Взгляни!
На меня накатило странное спокойствие.
– Тристрам подождет. А мы приедем, когда сможем.
Габи посмотрела на меня чуть ли не с восхищением.
– Ну и дела! Одежки могут изменить до неузнаваемости!
– На высоких каблуках я лучше соображаю, – невозмутимо пояснила я. – Камеру не забыла?