— Как вы думаете, — шептались дети, — там очень холодно?
— Я думаю, там никогда не бывает лате…
— Там большие горы снега… Девочки и мальчики там, наверное, в школу ходят на коньках…
— А где же мы там будем жить?
— Я думаю, что нам русские рабочие дадут какой-нибудь дом…
— Неужели там нет ни фруктовых деревьев, ни кипарисов, ни цветов?
— Да, там растут одни только ёлки и сосны…
— Но зато там не стреляют!
Ребята никак не могли себе нарисовать картину своей будущей жизни. Маленьким испанцам почему-то казалось, что они приедут в поле, где мало деревьев и холодны ветер, а в этом поле выстроены для них деревянные бараки, вроде большого школьного приюта… Но всех радовала и успокаивала мысль, что там, куда они приедут, никто не будет в них бросать бомбы.
Нетерпеливо дожидались рассвета.
Тридцатого марта, в одиннадцать с половиной часов утра, пароход «Кабо Палос» подошёл к молу Ялты.
Утро было яркое, солнечное. А море и небо такие чистые и синие, как на юге Испании. В солнечно воде кувыркались чайки. Дети вскрикнули от радости и удивления.
На пристани стояла толпа людей. Люди смеялись, что-то ласково, радостно кричали и бросали в воздух белые и розовые цветы. Весело играла музыка. Сарагоса не выдержал и громко закричал, махая рукой:
— Вива Руссия! Да здравствует Советская Россия!
— Да здравствуют дети героической Испании! — ответили с берега.
Один за другим испанские мальчики и девочки стали спускаться с парохода. Вот сошла вниз пятёрка беженцев из деревни Беле. Ремедио поддерживала маленького Альфреда, который испуганно оглядывался по сторонам. Но Альфреда уже подхватили чьи-то ласковые, родные руки. Какая-то пожилая работница уже прижала его к сердцу, слёзы волнения брызнули из её глаз…
Вот сошли вниз, держась за руки, сестрички Росарио и Консуэлла. Консуэлла уже больше не плакала. Консуэлла смеялась. Татарские пионеры протянули ей большой букет цветов.
— До свиданья! До свиданья, малыши! До свиданья, дорогие! — кричали испанские матросы, обнимая в последний раз детей.
Дети горячо целовали матросов, благодарили их — матросы так хорошо относились к ним всю дорогу.
— Здравствуйте, здравствуйте, милые! — кричали на берегу.
Ребятишки растерялись от радости и волнения.
Но где же Старик? Где храбрый капитан «Кабо Палоса?»
Старик отвернулся. Он прикрыл ладонью глаза: он плакал.
— Капитан! Капитан! Не надо.
Эмилия бросилась к нему и крепко-крепко обняла за шею. Эта смелая девочка, которая носила в школьной сумке коммунистические газеты по улицам Мадрида, сейчас сама расплакалась. Ей было радостно, что незнакомые люди встречали испанских детей совсем как родные. Но ей всё-таки было больно расставаться с «Кабо Палосом». Она спкускалась по сходням и оглядывалась назад. Она сошла с парохода, как с последнего кусочка испанской земли.
Ребят усадили в автомобили, украшенные весенними цветами. Музыка заиграла ещё громче и веселее.
— Куда мы поедем? — возбуждённо спрашивали ребята испанских педагогов, которые приехали вместе с ними.
— Мы поедем в пионерский лагерь «Артек», — отвечали педагоги. Они были так взволнованы чудесной встречей, что даже растерялись.
Мальчик Антонио пристально смотрел на советские пароходы.
— Фашисты? Нет? — вдруг тревожно спросил он, хватая за руку русского товарища.
— Нет, нет. У нас нет фашистов, — засмеялся товарищ, успокаивая мальчика.
Антонио понял. Он улыбнулся.
Автомобили тронулись в путь… Русские и татарские пионеры бежали за машинами и кричали что-то хорошее на непонятных языках.
СУУК-СУ
На берегу Чёрного моря, недалеко от Ялты, есть гора Аю-Даг. Издали она очень похожа на огромного медведя, который пьёт воду. У зелёных мохнатых лап горы Аю-Даг раскинулся пионерский лагерь «Артек». А рядом с «Артеком», в большом цветущем парке, стоят красивые дачи и дворец Суук-Су.
Ребята «Артека» в прошлые годы всегда заглядывались на красивый парк и сочинили песенку:
И вот больше у «Артека» на носу нет Суук-Су. Впрочем, Суук-Су остался, но он теперь уже принадлежит «Артеку». Суук-Су подарили детям.
Товарищи Сталин и Молотов посоветовались и решили, что этот прекрасный уголок Крыма следует отдать ребятам — пусть отдыхают, загорают, набираются сил, чтобы вырасти крепкими и здоровыми.
… Как хорош этот парк на берегу моря! Он такой густой и пышный, что ветви сходятся друг с другом, и даже в самые знойные дни можно отдыхать в тени старых деревьев. Здесь растут редкостные деревья, собранные со всех концов земного шара. Великолепные кавказские пихты, бархатные голубые ели, пробковые дубы, розовые каштаны и золотые акации… Тут цветут абрикосы и миндаль. Тут высятся стройные кипарисы и вечнозелёные лавры.
В парке весело журчат ручейки и чирикают птицы. По вечерам здесь так громко и хорошо поют соловьи, что кажется — распевает весь парк.
На пригорке стоит белый дворец с большими зеркальными окнами, с широкими верандами. Он очень красив. Он издали кажется кружевным. Ласточки свили под карнизами десятки гнёзд и кружатся возле окон. Кажется, что они танцуют в воздухе вокруг дворца.
Дворец окружён пышными кустами благородного лавра, у которого такие блестящие зелёные листья. Но особенно много здесь белых, красных, розовых, жёлтых роз. Они прекрасно пахнут. Вокруг них вьются пёстрые бабочки.
Перед дворцом растут пальмы, а на клумбах благоухают лиловые ирисы, красные левкои, маргаритки. И здесь стоит большой фонтан-аквариум, в котором плещутся золотые и серебряные рыбки, хвосты которых так и горят на солнце. Широкие ступени ведут в гущу парка. А парк раскинулся до самого моря.
Вот сюда-то и привезли испанских ребят. Они приехали как раз в такие дни, когда весь парк цвел.
Деревья миндаля были покрыты розовыми, воздушными, как пена, цветами. На каштанах выросли высокие красные и белые цветы, которые пылали, точно большие свечи. Благоухали лиловые глицинии. С ветвей акаций свисали огромные гроздья цветов. Цвели пальмы и лавры, между листиками которых появилось множество мелких белых цветов. Не было ни одного кустика в парке, который не покрылся бы цветами. И воздух был напоен таким сладким ароматом, что оранжевые и голубые бабочки совсем охмелели. Они, не двигаясь, сидели на цветах, и их можно было совсем легко поймать.
Маленькие испанцы были изумлены и растроганы, когда их ввели в этот парк, где росли цветущие деревья юга, напоминающие им родную Испанию. Они радостно вскрикнули, когда им показали роскошный дворец, солнечные уютные дачи, полы которых были покрыты бархатными дорожками, а окна уставлены левкоями и пионами.
Неужели мы будем здесь жить? — воскликнула Росарио, с восхищением оглядывая комнаты.
— Да, во дворце вы будете кушать и играть, а в дачах будете жить, — сказали ребятам.
Маленьких испанцев хорошо вымыли, переодели во все чистое. Им дали одинаковые васильковые береты и бушлаты с золотыми морскими пуговицами — такие бушлаты, какие носят наши моряки.
Вечером будет прохладно, тогда наденете эти куртки.
Детей накормили вкусным обедом. Росарио и Консуэлла, которые за последнее время питались только мелкой рыбой и давно не ели хлеба, глядя на вкусные кушанья, вспоминали маленькую Пепиту, которая осталась в Испании. Ведь Пепита так мечтала хотя бы о хлебе!
Пионервожатые «Артека», врачи, няни окружили детей лаской. Они помогали малышам расчесывать волосы, застегивать штанишки.