Оля в слезах побежала к матери и все ей рассказала.
— Господи! Что же теперь будет?
Вошли Абаров и Ваня.
— Я ведь говорил, что Митя будет против,— сказал Ваня.
— Успокойся, Оля,— уверенно заявил отец,— никто не может быть против того, что одобрил я. И ни слова больше об этом. Митя болен, его нельзя раздражать.
Вечером старик Абаров зашел к Мите. Он долго мялся, не зная, с чего начать разговор.
— Ты... сегодня... это самое... с Олей... не следовало бы...
— Что Оля! Она влюблена, ты согласен. Все это меня не касается.
— Не волнуйся, Митя. Я тебя понимаю. Ты много перенес, вернулся другим человеком...
— Я вернулся таким же, каким был. Это вы изменились.
— Все изменилось, прежняя Болгария умерла. Тебя удивляет то, к чему все уже привыкли. Ты сердишься на Олю, а за что? Говоришь — враг, неприятель! Словно ты все еще на фронте. Но тогдашние настроения прошли, забылись. Могут ли народы враждовать вечно? На войне, как и в политике, все меняется с течением времени. Завтра подпишем мирный договор и опять будем дружить с Италией. Воевали мы и против турок, пять веков были у них в рабстве, однако потом стали их союзниками. И с Россией сражались! Ты говоришь: «итальянец, враг». Но итальянцы лучше французов и англичан. Жизнь у нас невыносимая — социалисты, анархисты, Земледельческий союз... Я решил уехать за границу. И ты не захочешь здесь остаться. Офицеров уже начали увольнять.
— И правильно! Мы не достойны носить погоны.
— Но что же ты тогда будешь делать? Ты еще незнаком с женихом Оли. Судя по всему, он из богатой семьи. Я собрал о нем самые подробные и достоверные сведения. Плохо ли в такие времена иметь своих людей за границей? Я знаю, ты страдаешь за Болгарию. Но кто виноват? Она сама положила голову на плаху.
— Боже мой! Отечество висит на волоске, а ты говоришь мне об Италии, об отъезде за границу!.. Болгарская ли кровь течет в наших жилах?! — раздраженно спросил Митя.
— Эх, Митя! Ты смотришь на все через старые очки!
— Не знаю. Вы свыклись с итальянцами, конторами, автомобилями, собственными особняками. А мне все это кажется чудовищным. Я не могу ни есть, ни спать спокойно.
— Что ты хочешь этим сказать? Не понимаю.
— В этом доме мы никогда не поймем друг друга, мне душно в нем... Жаль, что остался в живых,— не видел бы ни разгрома, ни вас.
— Что ты болтаешь? Не забывай, что я твой отец!
— Не я, а ты забываешь, что я твой сын. Вспомни мое детство: ты избил меня однажды, избил до полусмерти, за то, что я опозорил тебя, стащив яблоко в соседнем саду. А теперь ты загребаешь деньги, купил этот дом... Разве ты спросил меня, хочу ли я после всего этого носить твое имя? Разве ты позаботился о том, чтоб мой жизненный путь был чистым? Но если ты плюешь на все, то я не могу плевать! Вместе с наследством ты оставишь мне и свое имя, а я стыжусь его!
— Митя! Ты сам не знаешь, что говоришь... Опомнись!
— Должно быть, я и правда не знаю, что говорю, но не в силах сдержаться. Оставь меня, уходи...
Старик Абаров ушел в смятении.
Митя страдал, но все же почувствовал некоторое облегчение. «Наконец-то все выяснилось»,— думал он. Отец теперь знает, что между ними нет ничего общего. Они разойдутся. Он, Митя, уедет в провинцию, а пока потерпит, чтобы внезапным отъездом не вызвать всяких кривотолков.
Старик Абаров как раз на то и надеялся, что сын не вынесет сора из избы. А пройдет время — кто знает, может он мало-помалу и примирится с новой жизнью.
«Что он будет делать без меня?» — думал старик. И, видя, что Митя не собирается уходить из дома, отец решил забыть их размолвку.
Митя побывал в министерстве. К его просьбе отнеслись с недоумением, но все же обещали перевести его в провинцию.
Спустя несколько дней Митя предупредил мать, что будет столоваться в офицерском клубе. Он уединился в своей комнате, перестал общаться с семьей.
Старик опять задумался. «Да что же это такое? — спрашивал он себя.— Неужели я и вправду нечестный человек?»
Он мысленно перебирал источники своего богатства, нет ли в них грязи? Но не находил ее. Он наживал деньги, как теперь наживаются другие, постоянно рискуя потерять все. Если нечестен он, значит нечестна вся София.
Постепенно Митя совершенно отошел от своих. В их доме он жил, как постоялец в гостинице. Уходил рано, возвращался поздно.
Иван только удивлялся, глядя на своего бывшего начальника.
Как-то вечером все Абаровы, собравшись вместе, особенно ясно ощутили, что им чего-то недостает. Митя вернулся домой, но его нет между ними.