Выбрать главу

* * *

— Какой плохой мальчик, заставил девушку мучиться в одиночестве, — прошептала я, мстительно сверкая глазами.

Я отчётливо помнила тот момент, когда меня били судороги удовольствия и текущие слёзы. И его тихое «прости» мне на ухо. Я осознала и то, что у него будут синяки на руке от моих пальцев, и подлокотник кресла, я, кажется, сломала, когда хваталась. Удивляюсь, как я не сожгла весь дом. Я исправила ручку, даже не отводя глаз от его лица. Сейчас я задумала нечто более приятное. Он видел бесёнка в моих глазах и мурашки побежали у него по коже.

Я не стала целовать его, ведь это верный способ подмять меня под себя и продолжить сладкую муку. О, неет, фигушки. Я убрала ножку с его груди, внимательно за ним наблюдая, готовая дать отпор в любую секунду.

Провела ладонью по груди, пощекотала пальчиком его нежный сосок, потом провела пальчиками по гладкому животу, слегка нажимая коготками. Обвела кружок по пупочку, зигзагом проследила дорожку волос, приводящей меня в восторг, провела пальчиком по правому бедру. Потом переключилась на свою ножку, бедро, пупок, живот, двумя руками провела снизу вверх по грудям, немного задержав руки на них, наклонив голову, чтобы волосы скользнули вперёд. Потом провела рукой по шее, щеке и засунула указательный палец себе в рот, с удовольствием всасывая, а потом вынимая обратно, обвиваясь язычком вокруг него.

Я выпендривалась, красуясь перед ним, на что он смотрел, не отрываясь и не моргая, следил за каждым движением моего пальца. Я ведь это делала для него.

Опустив палец, я дотронулась рукой до его члена, легко гладя влажным пальцем самый кончик. Немного побыв на воздухе, головка приобрела ту блестящую гладкость, которая была только в такие моменты. Аккуратно склонив голову и мотнув головой, я провела волосами по его животу так, что он ахнул. Ммм, умничка.

Улыбнувшись, я примостилась на одном локте, всё ещё гладя член пальчиками. На вершине образовалась маленькая капелька и, я размазала её по головке, наслаждаясь гладкостью. С не меньшим наслаждением я начала засовывать его в рот, кайфуя от обалденного ощущения.

Хех, обожаю я это дело, что ни говори. Напустив в рот побольше слюны, я медленно попробовала засунуть поглубже максимально много плоти. Я не собиралась даже пытаться заглотить его весь я делала это для своего удовольствия. Эту часть мужского тела я ласкала исключительно ради своего удовольствия, может быть, поэтому я старалась всё сделать очень хорошо. Несколько медленных движений, свободно, просто смачивая и прикидывая размер под себя.

Не люблю долго делать одно и то же. Поэтому я постоянно меняла способ воздействия рта на мою конфету. Иногда полностью выпускала его изо рта и ловила сама губами или языком. Делала я всё без рук, ладошками гладя его по животу, другой рукой играя с дорожкой у пупка. Не люблю руки, они мешают мне.

Волосы я отбросила так, чтобы он мог всё видеть, и мои действия и довольную мордашку. Лежала я рядом с ним, частично бочком на ногах, волосы на левую сторону, одна ножка поджата и свисает с кресла, другую я вытянула в полусогнутом колене ему. Пусть гладит.

Немного подышала на головку и пока оставила её в покое, пока не заблестит снова. Губками проследовав к основанию, я лизнула мошонку. Мммм, какая прелесть. Осторожно погладила рукой, стараясь не уколоть и не поцарапать, взялась за самый низ, поигрывая пальчиками. Немного развела его ноги и стала аккуратно вылизывать два интересующих меня шарика, то просто гладя их языком, то нежно вбирая в рот некоторую часть и осторожно перекатывая. Теперь он судорожно сжал рукой мою ножку, побуждая меня на шалости. Я стала резкими и быстрыми движениями лизать язычком, пока с его губ не сорвалось лишь беспомощное мычание. Другое дело.

Я вернулась к головке, слегка придерживая рукой основание и медленно всосала внутрь, заставляя его прочувствовать всю ребристость верхнего нёба. Так же медленно вытянула его обратно, плотно прижимая, что усилило ощущения. Потом плотно сомкнула губы и стала медленно, с максимальным сопротивлением (без зубов), пропихивать его внутрь. Его выгнуло, он вцепился обеими руками в ручки кресла, боясь раздавить мне кости. Ну я его понимаю.