— Привет.
Я был просто шокирован, а она улыбнулась мне и спросила:
— Рад меня видеть?..
* * *
— Ещё спрашиваешь, — тихо прошептал он, всё ещё крепко прижимая меня к себе.
— Я немного нервничаю, ведь ты такой высокий, — я не переставала улыбаться, посылая ему волну доброжелательности и умиротворения.
«Всё будет хорошо, малыш. Я не испарюсь. По крайней мере пока». Он удивлённо уставился на меня, и я поняла, что подумала слишком громко. Упс.
Мне не хотелось слезать с его тёплых рук, отдаляться от его возбуждённого тела. Дотрагиваться до него, вдыхать его собственный мужской запах было просто восхитительно. Я его Хранитель до конца его человеческой жизни, ну может, я и передумаю, в конце концов, мой первый хозяин хотел жить за мой счёт вечно. И ему всегда будет 26, он будет сильным, молодым и всегда здоровым. Это маленький плюсик моего сердца.
Я всё-таки слезла и просто взяла его за руку. Мы неспешно бродили по улице, пару раз обошли стадион, а потом потопали домой. Я, конечно же, всё здесь уже видела, но рассматривала комнаты с интересом, украдкой поглядывая на его лицо.
… Сегодня никого не было. Отправить всю его семью в гости с ночёвкой не стоило мне и пяти минут. Да, такая я вот коварная.
Он сидел в разложенном кресле, опираясь на несколько подушек, и читал мне вслух книжку. Я прижалась спиной к его широкой и крепкой груди, полуприкрыв глаза, наслаждаясь звуком его голоса. Его сердце билось ровно и сильно, ему нравилось моё присутствие. Держа книжку одной рукой, второй он бессознательно водил по моему плечу. Приятная дрожь побуждала улыбку на моих губах. Но возня на одном месте мне скоро надоела, и я немного ослабила сковывавшие его рамки, решительно взяв его руку, и засунула себе под свитер, положив на живот. Погладив пальцами, я убрала свою и тихо вздохнула. Он шумно вздохнул, явно обрадовавшись моей инициативе. Сказать ему, что я не против залезть на него прямо тут в кресле или не сказать?
Я сладко потянулась, выгнувшись всем телом, при этом сползая. Устроившись поудобнее, я невольно ёрзала туда—сюда, заставив его задержать дыхание и закрыть глаза. Сердце забилось быстрее, кровь шумно побежала по его горячему телу. Даже его запах усилился, что сводило меня с ума. Ну хватит!
— Мурр, — не удержалась я, вставая и отбирая у него книжку.
— Что ты делаешь? — голос его предательски сел.
— Спасаю книгу от возгорания, — беззаботно ответила я, — тобой можно свечки зажигать.
Он смутился. Опа. Положив книгу на полку, я вернулась на кресло, осторожно забралась и решительно уселась ему на бёдра. Мммм… какая штучка подо мной твёрдая … я осторожно провела пальцами по его скуле, брови, носу, погладила пальчиком губы. Он неотрывно смотрел на моё лицо, почти не веря в то, что я делаю. Перед моим взором застыли пару картинок, весьма неприличного содержания. Оу, он не может удержать мысли в узде, значит я стараюсь не зря. Я улыбнулась, потянувшись поцеловать его. Он попытался наклониться, но я отвела голову. Сейчас играю я.
Снова потянувшись к его губам, я сначала просто приложила их, чтобы насладиться теплом и мягкостью, а потом быстро лизнула. Он улыбнулся. Я попробовала снова и, он раскрыл рот. Запустив язычок во влажные глубины, я поводила по стенкам, пощекотала нёбо и нежно дотронулась до языка, жмурясь от удовольствия. Он мне ответил, сначала робко, а потом глубоко исследуя мой рот, водя руками по спине. Я дёрнулась, и он только крепче сжал руки. Это было вкусно, влажно и восхитительно приятно.
— Дай язык, — тихо проворковала я.
Взяв зубами искомое, я вытащила его наружу почти на всю длину и медленно засосала губами в рот. Ему жест понравился.
Потом я сняла жаркий свитер, волосы рассыпались по плечам. Затем настал черёд майки, когда я также медленно подняла руки над головой, снимая, давая ему время насладиться чёрно—красным лифом. Он заворожено смотрел на ложбинку между грудей. Его желание нарастало стремительно, обещая схватить меня в охапку и прижать своим сильным телом прямо сейчас, если я не перестану его дразнить. Ха—ха, вот ещё. Он был опасен, что заставляло меня доводить его почти до грани. Мне это нравилось, хотя в его глазах горела жажда, почти насилие. Скоро ему будет больно на самом деле.