— Вот он, госпожа!
Кристалл засиял ярким пурпурным светом в руке стражника, значительно ярче, чем когда Малик впервые обнаружил его. Вэрин протянула руку, и стражник передал ей находку.
Как только кристалл оказался в её ладони, свечение стало интенсивнее, заставив присутствующих прищуриться. Вэрин выглядела ошеломлённой — впервые за всё время её холодное лицо выразило искреннее удивление.
— Невероятно, — прошептала она, поднося кристалл ближе к глазам. — Я никогда не видела такой реакции.
Она перевела взгляд на Малика:
— И ты. Кристалл отзывается на тебя. Я чувствую связь.
Малик молчал. Что он мог сказать? Что слышит голос из кристалла? Что чувствует его как часть себя? Любое признание означало бы мучительную смерть… или хуже. Проводники иногда проводили эксперименты над теми, кто проявлял необычные способности.
— Ты вор, — сказала Вэрин, но в её голосе не было гнева, только холодный интерес. — По закону жизнь вора принадлежит тому, у кого он украл. Твоя жизнь теперь моя.
Малик ощутил, как внутренний голос усмехнулся.
_Она думает, что владеет тобой. Позволь ей так думать… пока._
— Я сохраню тебе жизнь, — продолжила Вэрин, — но заберу тебя из рудника. Мне нужно… изучить тебя.
Она повернулась к управляющему:
— Подготовьте документы о передаче этого раба в моё личное владение. Он отправится со мной в поместье.
Управляющий поклонился:
— Как прикажете, госпожа. Наказать его перед передачей?
Вэрин задумчиво посмотрела на кристалл, затем на Малика:
— Да. Пусть получит десять ударов кнутом. Напоминание о том, что воровство имеет последствия.
Она сделала паузу, затем добавила:
— Но не повреждайте его слишком сильно. Я хочу, чтобы он был в состоянии путешествовать завтра на рассвете.
— Будет исполнено, госпожа, — кивнул управляющий.
Вэрин бросила последний взгляд на Малика:
— А ты, раб, запомни: я могла приказать содрать с тебя кожу заживо за кражу. Считай это… первым уроком в нашем знакомстве.
Она развернулась и вышла из штольни, унося с собой кристалл. Воздух словно стал легче с её уходом, но Малик знал, что настоящие испытания только начинаются.
Стражники схватили его под руки, выводя из штольни. Другие рабы смотрели на него со смесью жалости и страха. Крас покачал головой — молчаливое прощание. Они оба знали, что уходящие с Проводниками редко возвращались, а если возвращались, то уже не людьми.
Малика вывели на открытую площадку перед главным административным зданием. В центре стоял столб для наказаний — простой деревянный брус, отполированный кровью и потом бесчисленных рабов до него.
— Раздевайся по пояс и обними столб, — приказал Барг, жестоко усмехаясь. Он явно наслаждался моментом.
Малик молча снял верхнюю часть своей изношенной одежды, обнажая торс, покрытый старыми шрамами. Это было не первое его наказание, хотя предыдущие были скорее показательными. Барг всегда искал повод.
Он обхватил столб руками, прижимаясь грудью к шершавому дереву. Стражники связали его запястья веревкой с другой стороны, фиксируя в уязвимом положении.
Рабы из соседних штолен были выведены на площадь, чтобы наблюдать за наказанием — обычная практика, призванная служить предупреждением. Малик заметил и делегацию Проводников, включая Вэрин, наблюдавшую с возвышения у здания. Её лицо было бесстрастным, но глаза не отрывались от него.
Барг развернул кнут — длинную полосу из обработанной кожи с металлическими вплетениями на конце. Он любил своё орудие, регулярно смазывая его маслами и солью, чтобы каждый удар приносил максимальную боль.
— Десять ударов за воровство у госпожи, — официально объявил управляющий. — Начинайте.
Барг размахнулся, и кнут со свистом рассёк воздух. Первый удар обжёг спину Малика, словно раскалённым железом. Он стиснул зубы, не позволяя себе вскрикнуть. Тёплая кровь потекла по коже.
_Чувствуешь боль? Помни её. Всё, что они делают с тобой сейчас, вернётся к ним сторицей._
Второй удар, третий, четвёртый… Малик сосредоточился на внутреннем голосе, отстраняясь от боли.
К пятому удару он заметил странность — на столбе, там, где его кровь капала на дерево, проступили тонкие линии, складывающиеся в символ, видимый только ему. Символ перекрёстка — древний знак, который он видел в своих редких снах.