Семь Проводников встали по кругу вокруг алтаря, соединив руки над телом Малика. Воздух в зале сгустился, словно наполнившись невидимым туманом, а руны на теле Малика начали светиться тусклым пурпурным светом.
— Sanguinem et spiritum, — начала Лурия древний ритуал проверки. — Carnem et animam. Aperire, revelare, testare.
Остальные Проводники подхватили заклинание, и их голоса слились в единый гармоничный звук, резонирующий с энергетическими линиями поместья.
Малик почувствовал, как чужая воля проникает в его сознание, исследуя, ища сопротивление, скрытые мысли, тайные планы. Это было гораздо глубже и сильнее, чем связь с Вэрин — коллективное сознание семи мастеров пыталось вскрыть его разум как сейф.
Он был готов к этому. Слои ложных мыслей и эмоций, тщательно выстроенные за недели притворства, служили идеальной защитой. За ними лежали более глубокие слои — страх, боль, смирение, все человеческие эмоции, которые Проводники ожидали найти в существе его положения.
А его истинная сущность, его истинные планы были скрыты гораздо глубже, за барьерами, которые не могли обнаружить даже Проводники высшего ранга.
— Я вижу страх, — сказал Орден Тяжести. — Но принятие сильнее.
— Боль, — добавила Мираж Пламени. — Но она трансформирована в преданность.
— Сопротивление глубоко внутри, — заметил Этерий Безликий. — Но сломлено, подчинено.
— Человечность, — произнесла Лурия Безмолвная. — Но уже не доминирующая. Демоническая кровь берёт верх.
Они продолжали перечислять то, что «видели» в его сознании, и каждое наблюдение подтверждало успех его маскировки. Они находили именно то, что он хотел, чтобы они нашли — сломленное, преобразованное существо, готовое служить их целям.
Наконец, ритуал закончился, и Проводники опустили руки. Малик медленно открыл глаза, изображая дезориентацию и благоговейный трепет.
— Сосуд готов, — объявила Лурия. — Ритуал может быть проведён в запланированную дату.
Члены Круга начали обсуждать последние детали, не обращая внимания на Малика, словно он был не более чем предметом обстановки.
— Жертвы подготовлены? — спросил Этерий.
— Семь душ высшего качества, — кивнул Орден Тяжести. — Девственники и девственницы, воспитанные в изоляции, без контакта с демоническими энергиями.
— Место ритуала готово? — поинтересовалась Мираж Пламени.
— Да, — ответила Вэрин. — Большой храм в горах полностью подготовлен. Круг начертан, алтари установлены, каналы силы активированы.
— Осталось решить вопрос с Проводниками низшего ранга, — сказала Лурия. — Сколько потребуется для поддержания внешнего круга?
— Двадцать один, — ответил Этерий. — По три на каждого из нас. Они уже отобраны и готовятся.
Малик слушал, запоминая каждую деталь. Храм в горах, двадцать один Проводник низшего ранга, семь жертв высшего качества… Все элементы складывались в чёткую картину предстоящего ритуала.
— Вернём сосуд в его комнату, — распорядилась Лурия. — Ему нужен отдых и медитация до дня ритуала. Никаких дополнительных процедур, никаких экспериментов.
Этот последний комментарий явно был направлен на Вэрин, которая слегка напряглась, но не возразила.
Каэлус помог Малику подняться с алтаря и накинуть на плечи простую тёмную мантию. Его ноги были слабы после ритуала проверки, и это не было притворством — проникновение семи сознаний истощило его энергетически.
— Я провожу его, — сказала Вэрин, поддерживая Малика под руку. — Мне нужно дать ему последние инструкции.
Они медленно вышли из Зала Сумерек и направились к комнате Малика. В коридоре, убедившись, что их никто не слышит, Вэрин прошептала:
— Ты прошёл проверку идеально. Даже Лурия не увидела ничего подозрительного.
Через связь Малик чувствовал её глубокое удовлетворение, смешанное с гордостью и предвкушением.
— Я делал то, чему вы меня научили, госпожа, — ответил он тихо, с идеальной дозой благодарности в голосе.
— Ты сделал гораздо больше, — Вэрин слегка улыбнулась. — Ты стал идеальным сосудом. Моим идеальным созданием.
Когда они дошли до комнаты, она помогла ему лечь на кровать:
— Отдыхай. Сохраняй силы. Через три дня мы отправляемся в храм, а через пять… наступит великий день.
В её голосе звучало почти религиозное воодушевление, и через связь Малик чувствовал, как её научный интерес перерастает в одержимость.