Вэрин стояла у дальнего стола, смешивая что-то в серебряной чаше. Она была одета в простое тёмное платье с закатанными рукавами, её волосы были собраны в практичный узел на затылке. Она не обернулась, когда Малик вошёл, но он знал, что она осведомлена о его присутствии.
— Подойди ближе, — сказала она, продолжая работать. — И сними рубашку.
Малик подчинился, остановившись в нескольких шагах от неё и сняв верхнюю одежду. Вэрин наконец обернулась, держа в руках чашу с тёмно-фиолетовой жидкостью, слабо светящейся в полумраке лаборатории.
— Как твои раны? — спросила она, подходя ближе.
— Почти зажили, госпожа, — ответил Малик. Это была правда — благодаря мази с шэдоумитом и его собственной ускоренной регенерации от вчерашних ран остались лишь тонкие розовые линии.
— Впечатляюще, — Вэрин провела пальцем по одному из шрамов. — Большинству людей потребовались бы недели, чтобы так зажить.
Она отступила на шаг, изучая его торс с холодным научным интересом:
— Но ты не большинство, не так ли, Малик?
Не дожидаясь ответа, она указала на каменный стол:
— Ложись. Мы начнём с базовых тестов.
Малик подошёл к столу и осторожно лёг в углубление, которое, как он и предполагал, идеально подходило по форме к человеческому телу. Камень был холодным, но не неприятным, и от него исходило лёгкое покалывание — признак того, что в материал были вплавлены частицы шэдоумита.
Вэрин поставила чашу на небольшой столик рядом и взяла тонкую кисть. Обмакнув её в жидкость, она начала наносить на кожу Малика сложные символы — от солнечного сплетения к плечам, затем вниз по рукам к ладоням.
— Это раствор шэдоумита, — пояснила она, продолжая работу. — Обычный человек испытывал бы сильное жжение при контакте. Что чувствуешь ты?
Малик ощущал тепло, почти приятное, там, где жидкость касалась его кожи. Символы, которые рисовала Вэрин, словно резонировали с чем-то внутри него, пробуждая дремлющую силу.
_Осторожно_, — предупредил внутренний голос. — _Она пытается активировать твою сущность. Слишком ранняя реакция раскроет твою природу._
— Тепло, госпожа, — ответил он. — И лёгкое покалывание.
— Интересно, — пробормотала Вэрин, завершая последний символ. — Никаких признаков отторжения.
Она отложила кисть и взяла небольшой серебряный инструмент, похожий на стилус. Когда она провела им над одним из символов, тот вспыхнул ярким пурпурным светом, заставив Малика вздрогнуть от неожиданности. Не от боли — от внезапного прилива силы, прокатившегося по его телу.
— Реакция есть, — констатировала Вэрин, внимательно наблюдая за изменениями в символах. — Но не такая, как я ожидала.
Она продолжила активировать символы один за другим, и каждый раз Малик чувствовал, как что-то внутри него откликается, словно просыпаясь от долгого сна. Это было опасно — его истинная сущность могла раскрыться слишком рано. Но внутренний голос помогал контролировать процесс, сдерживая энергию, не позволяя ей вырваться наружу.
— Скажи мне, Малик, — Вэрин склонилась над ним, активируя последний символ, — ты слышишь голоса? Шёпот, который другие не слышат?
Малик встретился с ней взглядом. Её чёрные глаза с серебристыми линиями смотрели пытливо, словно пытаясь проникнуть в самую его суть.
— Иногда, госпожа, — ответил он наконец. Это была полуправда — он действительно слышал голоса, но не так, как она предполагала.
— Как давно? — её голос стал тише, напряжённее.
— С детства, — это тоже было правдой, если считать его нынешнее воплощение с момента пробуждения в человеческом теле. — Но отчётливее они стали в рудниках, рядом с шэдоумитом.
Вэрин выпрямилась, на её лице появилось удовлетворение:
— Я так и думала. Ты — чувствительный. Один из редких людей, способных воспринимать перекрёсток без специальной подготовки.
Она отложила инструмент и взяла с полки небольшой кристалл шэдоумита, очень похожий на тот, что Малик пытался украсть в руднике.
— Посмотри на него, — сказала она, поднося кристалл к его лицу. — Что ты видишь?
Малик посмотрел в глубину кристалла. Для обычного человека это был бы просто полупрозрачный минерал с лёгким пурпурным свечением. Но с его восприятием…
Он видел пульсирующие линии силы, соединяющие кристалл с бесчисленными точками во вселенной. Видел мерцающие отражения иных миров, просвечивающие сквозь грани, словно окна в параллельные реальности. Видел тени существ, перемещающихся между этими мирами, скользящих по нитям перекрёстка.
_Говори лишь часть правды_, — посоветовал внутренний голос.
— Я вижу… свет, госпожа, — сказал Малик. — Не просто свечение. Словно… окна в другие места.
Вэрин резко втянула воздух, её глаза расширились:
— Невероятно. Без подготовки, без ритуалов… Ты видишь перекрёсток.
Она убрала кристалл и снова взяла серебряный стилус:
— Следующий тест будет интенсивнее. Возможно, болезненнее. Но очень важен для понимания твоей природы.
С этими словами она приложила стилус к символу на его солнечном сплетении и произнесла короткую фразу на языке Первых. Символ вспыхнул, и на этот раз Малик действительно ощутил боль — острую, пронзительную, словно что-то пыталось вырвать часть его сущности.
_Она пытается извлечь образец твоей энергии_, — предупредил голос. — _Позволь ей, но не полностью. Дай ей увидеть необычное, но не уникальное._
Малик сжал зубы, сдерживая крик. Перед глазами вспыхнули образы — фрагменты воспоминаний о его истинной форме, о мирах за перекрёстком, о времени до воплощения в человеческом теле.
Вэрин продолжала читать заклинание, и серебристая нить энергии потянулась от символа к стилусу, а затем к небольшому хрустальному флакону, который она держала в другой руке. Внутри флакона начала собираться светящаяся субстанция — изумрудно-зелёная, с пурпурными проблесками. Энергетическая эссенция Малика.
— Достаточно, — наконец сказала Вэрин, запечатывая флакон серебряной пробкой. — Удивительно чистый образец. Даже у инициированных Проводников редко бывает такая реакция.
Она поставила флакон на полку и вернулась к Малику, который тяжело дышал, восстанавливаясь после экстракции.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.
— Словно что-то вырвали изнутри, госпожа, — честно ответил он.
— Это пройдёт, — она слегка улыбнулась. — Я взяла совсем немного. Твоя энергия восстановится за день-два.
Она помогла ему сесть на каменном столе и подала чашу с водой:
— Пей. Это поможет.
Малик принял чашу и осторожно отпил. Вода имела странный привкус — словно в неё добавили что-то металлическое и сладкое одновременно. Но она действительно помогла — силы начали возвращаться, а пульсирующая боль в груди стихла.
— В воду добавлен экстракт хрустальной розы, — пояснила Вэрин, наблюдая за ним. — Растение, которое растёт только вблизи месторождений шэдоумита. Оно помогает восстановить энергетический баланс после контакта с перекрёстком.
Малик кивнул, допивая жидкость. Внутренний голос молчал, но он чувствовал его присутствие — настороженное, оценивающее ситуацию.
— Что вы будете делать с… этим? — он кивнул в сторону флакона с его энергетической эссенцией.
— Изучать, — просто ответила Вэрин. — Твоя энергетическая структура уникальна. Она не похожа ни на что, что я видела раньше. Не совсем человеческая, но и не демоническая.
Она подошла к столу и начала делать записи в большой книге, периодически поглядывая на Малика:
— Я думаю, в тебе есть… примесь. Возможно, один из твоих предков заключил сделку с демоном перекрёстка. Или, что более вероятно, был рождён от такой сделки.
_Ближе, чем она думает_, — усмехнулся внутренний голос. — _Но всё ещё далеко от истины._
— И что это значит для меня, госпожа? — спросил Малик, стараясь, чтобы его голос звучал слегка обеспокоенно, как и следовало бы человеку в такой ситуации.
Вэрин отложила перо и посмотрела на него, склонив голову набок:
— Это значит, что ты гораздо ценнее, чем обычный раб. Твоя способность взаимодействовать с шэдоумитом и воспринимать перекрёсток без подготовки… это редкий дар. Дар, который можно развить и усилить.
Она обошла стол, не сводя с него глаз:
— У меня есть предложение, Малик. Вместо того, чтобы быть просто объектом исследования, ты мог бы стать… учеником.
Малик поднял взгляд, изображая удивление:
— Учеником, госпожа? Но я раб.
— Статусы можно изменить, — пожала плечами Вэрин. — Проводники всегда ищут тех, кто обладает природным даром. Обычно мы находим их среди детей знатных семей, но иногда… иногда дар проявляется в самых неожиданных местах.
Она начала медленно стирать символы с его кожи влажной тканью:
— Конечно, процесс будет не быстрым. Сначала я должна убедиться, что твой дар стабилен и ты способен контролировать его. Затем начнётся обучение базовым техникам. И лишь потом, если ты проявишь себя достойно, возможно признание тебя младшим адептом.
_Она предлагает путь к власти_, — прокомментировал внутренний голос. — _Путь, который даст тебе доступ к её знаниям и ритуалам. Это может сработать в нашу пользу._