Перестань придумывать Рори оправдания. Она первоклассная дрянь, которая даже не удосужилась сказать, что убила твоего ребенка.
«Ее тело — ее дело», — убеждаю себя. Хотя неплохо бы было предупредить заранее. Я мог бы уговорить ее. Обдумать варианты. Задать вопрос.
Ого, пора завязывать с алкоголем.
— Похоже, тебе нужно еще. Я налью. — Кэтлин похлопывает меня по руке и в третий раз наполняет кружку. Водка выплескивается за край.
Я замечаю, что сама она не пьет. Неудивительно, ведь Кики никогда не была любительницей пригубить. Я замираю и удивляюсь, зачем она вообще сказала, что ей нужно выпить, а потом решаю, что лучше тонуть в жалости к себе и в алкоголе, чем пытаться понять ее мотивы.
— Ты не спросишь, что произошло? — брюзжу я в уже наполовину опустошенную кружку. Первые две порции я вылакал так, словно это была вода.
Кэтлин сидит напротив, качает головой.
— Думаю, я и так знаю, и остается только гадать, что у тебя еще случилось. Я проявляю выдержку.
— Рад, что хоть один из нас может, — бурчу я, вспоминая те дурацкие письма.
Мне никогда не удастся их забыть. Теперь я действительно знаю, что не продам ни одной песни. Я не могу рисковать, ведь если стану известным, Рори может обнародовать ту писанину.
— Ты не заслужил таких страданий. — Кики наклоняется вперед и поглаживает меня по плечу.
— Поверь, заслужил. — Я смеюсь, поднимая лицо к потолку. — Я выставил себя на посмешище. Это только моя вина.
— Мал, ну какое же ты посмешище? Ты самый умный, самый талантливый человек на свете.
— Тогда, миледи, вам пора сменить круг общения. — Я салютую кружкой и в один заход опрокидываю в себя последние капли водки.
Все кружится перед глазами — ослепительно, медленно и лениво. Воздух тяжелый, спертый, удушающий. Я словно на тусклом дне пруда.
Сначала я не замечаю, как Кэтлин садится мне на колени. Только когда она крепко, как удавка, обвивает руками мою шею, я прихожу в себя и резко уклоняюсь от ее рта.
— Кики, — вырывается у меня стон, — нет.
— Ш-ш-ш, Мал, позволь утешить тебя.
Она хватает меня за шею и прижимает мое лицо к своей груди, сдавливая ее. Приятно. Сиськи у нее большие. Носом и ртом чувствую, какие они мягкие и теплые. Они пахнут цветочным парфюмом и немного потом.
Кэтлин теребит мои волосы и целует в макушку. В ухо. В щеку.
— Твоя сестра. Я люблю ее, — хриплю ей в грудь.
Ее декольте так и манит меня. Я просовываю язык в ложбинку, пробуя на вкус соленую кожу. Ощущения не те, и я вспоминаю, по какой причине не занимался сексом после отъезда Рори.
Кэтлин молчит. Она вытаскивает грудь из лифчика и проводит шершавым соском по моей щеке.
— Я не хочу с тобой трахаться, — напрямую говорю я и запрокидываю голову.
Это правда, но я все равно возбужден. Потому что она здесь, и она мягкая, и она хочет того, от чего отказалась принцесса Аврора из Нью-Джерси. Кожа Кэтлин горячая в отличие от холодной кожи Рори, но об этом просто забыть, когда ты обдолбался. Тем более в Кэтлин течет та же кровь, что в Рори — эту кучку ДНК и генов Рори никогда не сможет отнять у нашей деревни. У меня. Кики здесь, в Толке, и мечтает, чтобы я затрахал ее до смерти. А у меня стояк, такой сильный стояк, что в штанах становится тесно.
Ох, как бы мне хотелось быть чуточку похожим на Дэниела или Шона, или Джейка, или любого другого моего приятеля, который с удовольствием переспал бы с Кики, только потому что она оказалась рядом.
— Отстань, — фыркаю я и качаю головой. — Пожалуйста, милая. Тебе лучше не делать этого.
Но руки Кэтлин везде. Они на моей груди, плечах, спине и лице. Они обхватывают мой подбородок, а сама Кэтлин наклоняется и целует меня — страстно, жестоко, беспощадно. С языком, с ненавистью и с разочарованием. Она целует меня так, словно я сотворил с ней что-то ужасное, и наступил час расплаты.
Голова кружится как сломанная карусель. Я бормочу: «Хватит, хватит, хватит».
Кики прижимает ладонь к моему окаменевшему члену и сжимает его.
— Если ты не хочешь, то почему такой возбужденный?
— Тыдолжнаперестать, — заплетающимся языком уговариваю я.
Игнорируя мой приказ, она расстегивает ремень. В голове серый туман из расползающихся в разные стороны мыслей, но мне все-таки удается понять, что к чему. Ее новое пристрастие к коротким юбкам и платьям создает удобный доступ. Она давно все спланировала. И она всегда приносит что-нибудь поесть и выпить. Совпадение? Не думаю.
Я чувствую, как ее теплая влажная вагина опускается на мой эрегированный член.