«Меня никто не видит, поэтому мне не стыдно ходить голой по замку, – я решила. – Вернется моя любимая Аделаида и принесет мне одежды прекрасные». – Воспоминания о тебе, Аделаида, пронизывали меня жгучими молниями.
Я приготовила роскошный обед или ужин и стала дожидаться слепого музыканта.
Он появился неожиданно, раньше вечера.
«Зачем я буду услаждать горных фей своей чудесной музыкой, если у меня дома есть своя ручная фея, – слепой музыкант переступил порог и жадно втянул ноздрями ароматы свежего мяса. – Снова еда. – Он торопливо отставил арфу и направился к столу. – Лавка без пыли, в зале тепло. – Слепой музыкант засмеялся. – Что еще нужно одинокому мужчине?»
Я бы ответила, что мужчине, не только одинокому, нужно многое.
Но музыкант сам знал, что ему нужно, хотя задавал вопрос в темноту.
Он с помощью трости нашел кровать, на которой проспал ночь.
Затем к кровати подтащил арфу.
Расставил широко ноги и опустил пальцы на струны.
Звуки упоительной музыки заполнили замок.
Я присела на лавку около стола и зачаровано слушала.
Музыкант играл долго, до ночи.
Но его музыка не надоедала мне.
Я думала о том, как негармоничен человек – я имела в виду мужчин – но как много прекрасного негармоничные могут подарить миру.
Время от времени я бесшумно подходила к камину и подбрасывала дрова в огонь.
Слепой музыкант не удивлялся, что огонь не стихает.
Он убедил себя, что фея о нем заботится и обязана продолжать заботиться.
Перед сном слепой музыкант плотно поужинал.
Возможно, что от переедания, он долго ворочался и не мог заснуть.
Я же занялась мытьем посуды и уборкой костей.
Когда протирала стол лоскутом гобелена, то услышала со стороны кровати сдавленный крик.
Я резко обернулась, думала, что слепой музыкант упал с кровати и ударился головой о камень.
То, что я увидела, заставило меня содрогнуться от отвращения.
Я опустила голову, проклинала себя за то, что посмотрела на музыканта.
Мужчина покушал, силы играли, заснуть он не мог, вот он и готовил себя к сладкому сну.
Меня затрясло от злости.
Если бы я не устроила уют в замке, то не увидела бы этих мужских гадостей.
Я заперлась в своей комнате и с чувством брезгливости заснула.
На следующий день я старалась как можно реже смотреть на слепого музыканта.
Да и то – только в случае особой необходимости.
Так прошел еще один день.
Слепой музыкант привык к уюту и к тому, что каждый день его на столе ждет готовая еда – в изобилии.
Плохое быстро забывается, и тогда хорошее уже не радует.
На третий день я услышала недовольный зов слепого музыканта.
«Фея! Почему рыбу ты приготовила без чеснока и перца?
Ты должна знать, что я люблю рыбу с чесноком и перцем, а мясо косули – слегка прожаренное, с кровью».
Я застыла, пораженная переменной в настроении слепого музыканта.
Раньше он питался только фруктами из своего сада, а теперь ему мои изысканные кушанья не нравились.
«Фея! Я наступил на мелкую косточку.
Почему ты не вычистила полы, чтобы на них не было костей?»
Я задрожала от гнева.
Мало того, что музыкант во время еды бросает кости на пол, так упрекает фею, что она не доглядела за одной единственной косточкой.
Но я не могла осудить несчастного.
Может быть, он прав, когда требовал от феи?
Фея – не человек, ее не существует, поэтому ей нужно приказывать?
Самое большое потрясение ждало меня вечером:
«Фея, – слепой музыкант сидел на кровати и хлопал по мягким душистым перинам рукой. – Ты должна со мной спать».
Спать? С ним? Фея?
Я чуть не расхохоталась.
Теперь мне требования слепого музыканта казались смешными.
Я заперлась в своей комнатке и заснула.