Но не за ширму, а – за дверь.
— Я так понял, леди Беатрис, что мы подошли к главному в нашей встрече?
Обычно вы доверяли своим служанкам.
— Это вы подошли к главному, граф, – Беатрис грациозно опустилась на диванчик. – Полагаю, что этого главного не должны слышать никто, кроме нас, даже мои верные служанки.
— Вы проницательны, леди Беатрис, – граф произнес с восхищением. – И ваши осведомители выше всяческих похвал.
— Должна же я была узнать, откуда у вас появились в изобилии новенькие золотые монеты, граф, – по выражению лица Беатрис – не понятно – что ее больше волнует: золото, или тайна, которую принес граф. – Кстати, в вашем рассказе вы немного слукавили, граф.
— Слукавил? – граф Шиньон даже приподнялся в кресле.
— Робин – не мужчина, не юноша, а – девушка.
Впрочем, на общую суть рассказанного это не влияет.
Просто вам неприятно было бы рассказывать о девушке, граф?
— Да, леди Беатрис, Робин – девушка.
Но я не люблю девушек, поэтому оделил ее мужскими чертами, хоть в рассказе…
Но в остальном – чистая правда.
— Я знаю, – взгляд Беатрис стал ледяной. – Теперь расскажите, граф, то, о чем я не знаю, и что не известно моим осведомителям.
— Леди Елисафета, – граф произнес и замолчал.
Он испытующе вглядывался в глаза Беатрис.
— Леди Елисафета?
— Ваша кузина.
— Знаю, что она моя кузина.
— Вот, Елисафета.
— Что вот Елисафета?
— Она?
— Она?
— Она жива.
— Ну и что?
— Но ее же продали в рабство Повелителю на Восток.
— И что, граф?
— Она сбежала из дворца.
— Даже так?
— Даже так.
— И дальше, граф.
— Купец Генрих с евнухом Юсуфом и другими рабынями плыли сюда.
— Короче, граф.
Елисафета уже здесь?
— Нет, их захватили пираты.
— Продали, убили Елисафету?
— Нет, не продали и не убили.
— От пиратов Елисафету освободили воины отца ее возлюбленной.
— У Елисафеты оказалась возлюбленная? – Беатрис захохотала. – Вот так поворот, граф.
— Рабыни подружились и близко сошлись на корабле, – граф не разделял веселья Беатрис. – Ее подругу зовут Ясмина.
Она – дочь очень влиятельного купца, торговца и визиря на Востоке.
— Елисафета со своей подружкой уплыла на Восток?
— Нет, Беатрис, – граф замолчал.
Достал из кармана камзола хрустальный флакончик, капнул из него на рукав, понюхал.
Беатрис терпеливо ждала.
Лицо ее застыло в холодной маске.
— Дальше начинается интрига.
— Там, где Елисафета, там все время интриги, – губы Беатрис чуть дрогнули.
— Интриги везде у нас, – граф провел языком по губам. – Отец подружки Елисафеты не только освободил всех от пиратов, но продал через своего будущего зятя всех на невольничьем рынке в Порт Каире.
— Зять? Значит, у подружки Елисафеты был жених?
— Был, но подружка о нем не знала, пока отец не сказал.
Елисафету и Ясмину разлучили.
Дочь визиря уплыла со своим отцом.
Остальные были проданы.
— Елисафета страдала?
— Говорят, что она была в бешенстве.
— А ее подруга, как восприняла разлуку и известие о том, что Елисафету снова продадут в рабство?
— Ясмина настолько бушевала, что отец приказал ее закатать в ковер, чтобы она не бросилась вслед за Елисафетой.
— Горячая любовь, – Беатрис поправила ленточку на платье. – Я не ожидала от нашей ледяной Елисафеты никакого проявления чувств, тем более – любви.
Что же случилось, граф?
Почему Елисафета изменилась?
Дочь визиря ее околдовала?
— Я не думаю, леди Беатрис, что Елисафета изменилась, – граф Шиньон произнес после долгого раздумья. – Но девушки длительное время пробыли в одиночных камерах подземелья Повелителя.