— Я не удержалась, когда ты плакала и стонала во сне, – Анастаси поднялась со шкур и потянулась. – Я сделала тебе.
Ты настолько страстная, Елисафета, даже во сне, что и я не удержалась.
Сама вдохновилась и взорвалась, хотя к себе на этот раз не притрагивалась.
Твоей страсти хватило и на меня с избытком. – Анастаси повернулась и лукаво подмигнула Елисафете. – Но не думай, что я буду за это извиняться.
— Я и не думаю, – Елисафета пробежала быстрым взглядам по идеальным изгибам тела подружки.
— Ты прожигаешь меня взглядом, Елисафета, – Анастаси опустилась на колени. – Я пришла к тебе, чтобы спастись от всего этого.
Вместо спокойствия снова получаю огонь в кровь. – Анастаси дотронулась пальчиком до набухшего соска Елисафеты.
Затем ее ладонь накрыла округлость небольшой груди.
Сдавленный стон вырвался из прекрасных губ Анастаси.
Она затрепетала:
— Елисафета, ты прожигаешь меня взглядом.
У меня новые ощущения, как будто в первый раз. – Умелые пальцы переместились с груди Елисафеты на грудь Анастаси. – Елисафета, ты не возражаешь, если я?
— Мне то что? – Елисафета пожала плечами. – Только я не буду, извини.
— Потому что ты умная и хорошая, – тихий прерывистый вздох вырвался из груди Анастаси. – Ты переиграла меня.
Ты заставляешь меня, даже не заставляя.
Ты выиграла.
Сладкая боль моего поражения! – Анастаси засмеялась. — Пожалуйста, Елисафета поговори со мной, пока я.
— Давай поговорим, – Елисафету забавляла ситуация. – О чем?
— О любом.
— О любом?
— Или о любых.
— Скажи тему.
— Цветы.
— Какие цветы тебе нравятся?
— Розовые.
— И мне розовые.
— А розовые какие?
— Розы.
— И мне – розы.
— Жгучие розы.
— Не очень жгучие, но розы.
— У роз нежные лепестки.
— Лепестки – самое главное в розах.
Разговор о лепестках роз продолжался недолго.
Анастаси счастливо улыбнулась, засветилась изнутри.
И через миг вскочила на ноги.
— Всё я всё! – Анастаси резво сделала круг по комнате. – Что же ты сидишь, лежебока?
Вставай, а то все знания без нас разберут.
— Сразу за учебу? – Елисафета поднялась с улыбкой.
Ей нравилась легкость Анастаси.
Может быть, эта легкость игровая, но – какая разница?
Если Анастаси улыбается, даже натянуто улыбается, она все равно улыбается.
И от ее улыбки становится легче на сердце.
— Не сразу к Кассандре, – Анастаси с нетерпением схватила Елисафету за руку и потащила за собой. – У нас – кто хочет, тот то и делает.
Но пропускать мудрости Кассандры глупо.
Во-первых, мы для этого и оказались в ее школе.
Во-вторых, дорого за это заплатили. – Анастаси не стала пояснять, что она имела в виду под «дорого заплатили»: деньги или жизни. – Но сначала искупаемся после сна. – Анастаси вывела Елисафету на внутренний дворик.
Он залит ярким солнечным светом.
В купальне уже резвились Медея и Ырма.
— Вы вдвоем? – Ырма брызнула водой в Анастаси.
Анастаси взвизгнула и прыгнула в воду.
По поверхности плавали лепестки роз.
«О розах мы говорили только что, – Елисафета медленно вступила в воду. – Вот мне и розы».
Анастаси тем временем поцеловала Ырму, затем – Медею.
«Сейчас снова начнутся ласки», – Елисафета слегка напряглась.
Но девушки стали щебетать о предстоящих занятиях.
— Кассандру видели?
— Мельком.
— Она какая-то потусторонняя.
— Наверно, долго медитировала над источником.
— Как думаете, что сегодня предложит.
— Два дня назад она обмолвилась, что нас посетят из подобной же школы из Бруклина.