— Уважаемый Генрих, ты же хотел купить остальных девушек.
— Хотел и не расхотел, – купец не снимал руку с талии Гульфия. – Мое слово купеческое – твердое.
Хочу – дам слово, хочу - заберу назад.
Ты, это, выводи их, остальных.
Я даже осматривать не буду.
Мне есть на что смотреть, – Генрих самодовольно провёл ладонью по бороде. – Пять туманов за десятерых.
— Пять туманов? – евнух вернулся к торговле. – Да каждая стоит не меньше двух туманов.
— Но я же беру стадом – все стадо сразу.
Стадом – дешевле. – Купец не собирался сдаваться.
Спор ожидался долгий.
— Девятнадцать туманов за десятерых, и, поверь, уважаемый Генрих, это подарок тебе.
Сюда входит и скидка за твой замечательный рассказ обо мне. – Евнух протянул руку к Наджия.
Пленница покорно встала на колени.
— Нет, Наджия, не осмотр твоей целостности, – евнух за плечи поднял пленницу. – Ты пойдешь со мной.
Будешь купаться долго и навсегда.
Последнее купание. – Казалось, что евнух нарочно открывает пленнице всю страшную тайну, что собирается спустить ее по желобу в подземную речку, из которой никто не возвращается.
И река ли шумит в невидимом?
Может быть, это души невинно убиенных шепчутся.
Никогда вечные скалы не откроют людям все свои секреты.
— Девятнадцать туманов, да ты грабишь меня, уважаемый Юсуф, – Генрих всколыхнулся.
Судьба израненной пленницы его не интересовала.
Купца интересует судьба его денег.
— Бери, дорогой, не торгуйся, – Гульфия вступила в спор.
— Как это, Гульфия, бери и не торгуйся, дорогой? – Купец выпучил глаза. – Ты мне почти, что жена, должна радеть о наших доходах, а ты деньгами моими…
— Нашими деньгами, – спокойно отозвалась Гульфия.
— Нашими деньгами швыряешь налево и направо.
— Я не трачу наши деньги, – Гульфия покачала головой. — Что я еще могу тебе сказать и предложить.
Ты хочешь торговать по-прежнему, или с моей помощью?
Поверь, я справлюсь с твоими проблемами.
— Никогда бы не поверил, что встречу столь умную и красивую девушку, да она еще мне будет указывать, – Генрих выдохнул.
Гульфия чуть изогнула левую бровь.
Выражение ее ослепительно прекрасного лица было невозмутимо.
— Цена сейчас не имеет значения, – Гульфия вышла из клетки. – Заплатишь больше, но вовремя, в нужный момент, это значит, сэкономить.
— Не прошло и часа, как мы женаты, а баба мне уже указывает, – Генрих забулькал вновь. – И самое главное, что я тебе верю, Гульфия.
И не нахожу в твоих словах подвох: — Купец обернулся к евнуху. – Юсуф, твое счастье, что Гульфия согласилась на твою цену.
В сговоре вы с ней что-ли?
— Твое счастье, дорогой мой муж, – Гульфия улыбнулась.
— Я тоже думаю, что продешевил, – евнух нервно захихикал. – Гульфия видит будущее, и в будущем нашла, что девушки озолотят тебя.
— Меня озолотят в будущем, а тебя сейчас, – купец последовал за Гульфия. – Юсуф, выводи.
Нам еще нужно провести караван наложниц мимо дворцовой стражи.
— Все обойдется, все будет хорошо, – Гульфия успокоила сразу двух мужчин – мужа и евнуха. – Но только, дорогой мой муж, – Гульфия остановилась. – Тебе придется взять с собой и Наджия.
— Вот еще, – Генрих сузил глаза. – Я же сказал, что она не нужна мне порченая покалеченная.
От нее будет больше бед, чем прибыли.
— Беды от Наджия обязательно будут, – Гульфия не стала возражать, — но не нам, а другим.
Нам Наджия поможет.
— Как же она может помочь, если ничего не соображает? — Купец с недоверием взглянул на пленницу. – Юсуф ведет ее на смерть, а она даже не осознает.
— Она не опасается смерти, – Юсуф держал обнажённую красавицу Наджия за руку. – Как можно бояться того, о чем не знаешь.
— Тогда и мы не должны бояться смерти, – Генрих засопел.