Начальник стражи должен в совершенстве владеть оружием.
Значит, все остальные ниже вас, так вы выразились, и они не мужчины.
— Я не говорил этого, – Абдурахман почувствовал, как в горле скребется мышь.
— Вы говорите, что у вас пять жен?
— Пять.
— Сколько времени вы проводите со своими женами?
— Не понимаю.
— В райском саду наслаждений дорожки посыпаны красным колотым камнем.
Мы на этой дорожке уже провели больше получаса.
Это время вы могли бы провести с вашей женой. — Пленница блондинка совершила то, чего никто не ожидал и даже представить не мог.
Она распахнула одежду, показала себя во всей блестящей наготе.
Начальник стражи икнул от удивления.
Стражники взвыли.
Купец Генрих крякнул.
Евнух Юсуф всхлипнул, словно собирался рыдать.
— Или еще вот эта, – Елисафета вернула одежду на свое место и подошла к Наджия.
Оголила ее. – Любуйтесь, разве она не возбуждает ваше воображение?
— Ееееееееееее, – начальник стражи заблеял.
«Почему Елисафета издевается над безумной Наджия? – купец не жалел пленниц, просто он никак не мог понять цель всего что блондинка устроила. – Наверно, выбрала из девушек самую слабую, чтобы над ней насмехаться».
— Так что же вы, начальник стражи, вместо того, чтобы дома ублажать своих жен, тратите время на пустые разговоры с чужими девушками в райском саду наслаждений. – Наконец, показался кончик мысли, к которой блондинка медленно подводила начальника стражи. – Ведь женское тело возбуждает вас больше, чем мужское.
— Верно, — Абдурахман произнес после небольшой паузы.
— Внутри жарко и волнующе?
— Верно.
— Я сейчас измотана солнечным светом, словно не лучи бьют в глаза, а меня солнце гоняет пинками по лугу, — Елисафета немного отошла от темы соблазнения стражников. – Ход ваших мыслей, стражники и логика дают мне возможность подумать, что вы – не солнечные лучи.
Но вы также стремитесь дать кому-нибудь пинка. — Снова девушку потянуло на остроту.
— Зачем она подсказывает стражникам, чтоб они нас пинали? – купец прошептал Гульфия.
Слепая не ответила, лишь кротко улыбалась.
— Итак, я полагаю, что вы любите подсматривать за женами в купальне? – Елисафета продолжала мутить разговор.
— Верно, – начальник стражи на время превратился в тряпку.
— Вас не пугает, что в купальне чужие жены?
— Не пугает.
— Даже если большое расстояние до купальни, то вы додумаете то, что не видно.
Или рассмотрите подробно, потому что у вас орлиное зрение.
— Верно.
— Пятьдесят метров – не предел расстояния до купальни?
— Не предел, – Абдурахман глупо улыбался.
Слюна стекала из левого уголка его рта.
Другие стражники тоже не выглядели мудрецами.
— Вы будете наблюдать, как мы купаемся, если мы отойдем на пятьдесят метров? – Елисафета пробила брешь в мыслях купца.
«Ох, ай да девка.
Не глупа, ох, как не глупа! – купец с трудом подавил в себе радостный вопль. – Мы отойдем на пятьдесят метров, а потом совсем уйдем.
Вот куда племянница лорда Мальборо метит».
— Да, мы будем подсматривать.
— Меня раздражают бесконечные повторы — подсматривать, да подсматривать, – блондинка обиженно надула губки.
Сама же сжигала мосты, которые с огромным трудом строила для побега. – Вы хотите, чтобы я сбилась со счета и ушла на сто метров, а не на пятьдесят?
— Сто метров далеко будет, — один из стражников осмелился вставить слово перед словом начальника.
Абдурахман злобно блеснул глазками на подчиненного.
Стражник спрятался за щит от недоброго взгляда начальника.
— У вас не орлиное зрение? – пленница сразу уцепилась за «далеко будет» от стражника.
— Орлиное, – Абдурахман сжал губы.