— У вас учат воровать? – Клавдия и Анастаси воскликнули одновременно.
— У нас благородных обучают с детства не только воровать, но мы смешиваем яды, готовим противоядия, учимся прятать в волосах острую булавку, а под юбкой – кинжал.
У нас не жизнь, а сплошные интриги.
— Как интересно, – Анастаси захихикала.
Рука Клавдии опустилась ниже талии Анастаси.
— Интересно, куда моя рука направляется? – Клавдия повернула головку к Анастаси.
— Куда твоя рука направляется – и так понятно, – Анастаси провела рукой по груди. – Интересно – что наша Елисафета умеет то, чего не умеем мы.
— Зато мы умеет то, что не умеет, Елисафета, – Клавдия нежно улыбнулась Елисафете.
— Понятно теперь, почему твое кольцо с бриллиантом осталось при тебе, Елисафета, – Анастаси важно кивнула. – Ты следила за ним.
— Генри не обрадовался бы, если бы дотронулся до моего кольца, – Елисафета загляделась, как наставница пифия Кассандра грациозно выплывает из беседки. – В кольце шип и яд.
Яд, против которого нет противоядия.
Но, вроде бы, за долгое время яд, ослабел.
Потому что на корабле матрос пытался меня и мою подругу изнасиловать.
Я отравила матроса, но он выжил.
Зато его скрутило и надуло, как степное дерево.
— С тобой рядом опасно, Елисафета, – Клавдия сделала вид, что испугалась, но тотчас звонко рассмеялась.
— Все люди опасные, – Елисафета произнесла серьезно. – Анастаси, не подпускай к себе близко бруклинцев. – Елисафета заметила, как Генри и София с улыбками снова направляются к ним.
— Но на мне нет драгоценностей.
— Зато есть сандалии и туника.
— Неужели, они и сандалии могут снять с меня?
— Для них это игра и доблесть – обворовать.
Чем сложнее, тем почетнее. – Елисафета улыбнулась загадочно. – Генри и София заболтали тебя.
Придумали сказку о своей прошлой бурной ночи.
— Почему же придумали? – Елисафета закусила губку. – Разве они не могли быть вместе ночью?
— Они так не выглядят, приглядись к ним, – Елисафета пожала плечами. – Они играют в любовь, а не горят страстью.
Вся их придуманная любовь – для отвода глаз, для отвлечения внимания.
— Они плохие актеры, слабые ученики, если ты, Елисафета, их разгадала, – Клавдия с восхищением смотрела на Елисафету.
Рука Клавдии раскалилась. – Елисафета, а ведь ты подчинила Генри и Софию.
Они возвращаются к тебе.
Ты их переиграла, значит, по их понятиям, выше, чем они.
За это они будут тебя уважать.
— Мне не нужно их уважение, – Елисафета чуть отстранилась от Клавдии.
— Не говори так, – Анастаси покачала головкой. – Ты подчинила себе воров, а они, как и любой человек, могут пригодиться.
— Я сама решу, кто мне пригодится, — Елисафета ответила немного резко, потому что раскаленная рука Клавдии опустилась ниже дозволенного.
Ниже дозволенного Елисафетой.
— О, несравненная Елисафета, – Генри подошел и сразу рассмеялся. – Мы потрясены.
— Надо же – ты увела у нас браслет.
— Не увела, а вернула своей подруге то, что ей принадлежит, – Елисафета мягко поправила.
— Елисафета, я так понимаю, что пробовать снять с тебя кольцо – бесполезно? – Генри разоткровенничался.
— Правильно понимаешь, Генри, – в голосе Елисафеты нет и намека на недоброжелательность.
— Вы потрясающие, — София от возбуждения подпрыгивала. – Открытые, умелые.
Нам до вас далеко.
— Не льсти нам, — Анастаси таяла под рукой Клавдии. – А то я буду думать, что ты снова отвлекаешь наше внимание, чтобы обворовать.
— Была мыслишка, – Генри не скрывал намерений, – увести у тебя сандалики, Анастаси. – Но я передумал, потому что рядом с тобой возвышенная умница Елисафета.
Она не даст тебя обворовать.
— Не даст обворовать, а еще и наше прихватит, – София согнулась от хохота.