Кузьма глянул на сына серьёзным взглядом, сказав при этом:
– С топоров начнём, ступай на меха, сынок.
И закипела работа, воздух в кузни становится сухим и тяжёлым, вроде и дышишь полной грудью, а его всё равно не хватает. От раскаленного металла на расстоянии даже, пышет жаром, вблизи и тем паче. Но Мишке работа в кузне не в новинку, он не обращает внимания ни на пот, выедающий глаза, ни на гарь от раскалённого железа, заполнившую свод помещение и дерущею горло. Всё, что говорит ему отец, выполняет чётко, расторопно и проворно. То подаёт инструменты, благо все названия приспособлений парень знает с рождения. То подбрасывает угля в горнило. То встаёт на меха, чтоб раздуть пламя, и температуру нужную удержать. То держит заготовку, пока отец её доводит, а где и сам берётся за кузнечный молот, подменяя батю. Да и что объясняет кузнец мимо ушей Мишки не пролетает, во все тонкости хочет парень вникнуть, понять. Где молотом изо всех сил колотить, а где аккуратно, чтоб не попортить заготовку, или чтоб её в дальнейшем при закалке не повело. Смотрит отец на ловкие, сильные руки сына. На вдумчивые глаза, которые стараются постичь, науку кузнечную и радуется. Ведь и свои успехи даже так не радуют, родителя как успехи чада своего.
– Попробуй Миша, заготовку на топор, выкуй. – Предлагает отец.
– Давай. – Без тени сомнения берёт парень в руки молот. И смотря отцу в глаза, говорит серьёзно так:
– Только ты мне подсоби как я тебе помогал.
И Мишка, чётко повторяя движения отца, выковывает заготовку. Да не хуже, чем сам Кузьма делает, разве, что подольше возится с ней.
«Нормально сработано», – думает кузнец, с довольным видом осматривая Мишкину работу.
– Есть в тебе умение мастеровое, любит тебя железо, – скупо хвалит сына Кузьма. – Теперь и передохнуть можно. Пойдём на двор, свежим воздухом подышим, только накинь на себя что-нибудь, не то сразу продует на сквозняке, захвораешь, чего доброго.
Немного отдохнув на тёплом весеннем солнце, напившись парного молока, отец с сыном принялись снова за работу. Так прошёл день, не заметно как это бывает за интересной работой, Мишка вроде и не устал, но спать повалился едва, успев помыться да поужинать.
На второй день Кузнец с сыном взялись за работу посерьёзней. По заказу воеводы нужно было изготовить пару чеканов и один клевец. Что на чекан, что на клевец, железо нужно покрепче. Жало у клевца не должно загнуться при ударе об щит, к примеру, и чекан тоже должен прорубать своим узким лезвием, кольчугу даже самую прочную, как можно меньше тупясь. Поэтому же и закаливать такое оружие нужно будет тщательно. Выбирая из слитков железа подходящие, говорил кузнец как бы сам себе, но и чтоб Мишка слышал.
– Вот послушай, как поёт. – Мишкин отец взял в руки металлическую болванку и ударил по ней небольшим молотком. Железяка протяжно зазвенела, кузнец же внимательно с вопросом глянул Мишки в глаза. Слыхал звон какой, это мы его ещё не калили, добрый метал, крепкий. Выбирай ещё два таких слитка, примерно по цвету и по звуку. Сразу дал задание отец сыну. И вот уже три куска доброго железа нагревались в горне, а Мишка опять стоял на мехах раздувая пламя.
– Бать, дай мне попробовать чекан сработать. – Попросил парень.
– Не, сынок не дам, вот топор, нож, копьё, пожалуйста, а чекан не дам тяжеловат он пока для тебя. Ты лучше наблюдай. Тут ведь скорость работы ещё важна, чем меньше раз железо нагреешь, тем больше качество его сбережёшь. Сказал кузнец и сноровисто выхватил раскалённую железяку из горна, клещами. Положил её на наковальню и замолотил по ней, увесистым молотом.
Большую часть дня кузнец и подмастерья занимались заготовками для клевца и чекана. С ними работы было побольше, чем с обычным топором. Только ближе к вечеру, отец с сыном приступили к ковке заготовок для наконечников копей, для конных воинов. Они отличались от обычных, большим размером и имели четырёхгранную форму. На третий день работа с наконечниками копий продолжалась, ковали и для конных воинов, и для пеших, и вострее для сулиц. Тут Мишка наработался молотом от души. Кузьма назидательным тоном объяснял сыну.