– Братаны. Ко мне.
Замечаю, как сподручные урода выходят из машины, а затем все словно замирает. Капли дождя бьют по лицу, вызывают жжение, я оборачиваюсь в сторону новоприбывших автомобилей и уже в следующую секунду авторитет отпускает меня, падаю к его ногам кулем, прямо в лужу, сдираю коленки в кровь.
На лицо и в рот попадает грязь. Сердце в груди переворачивается от обиды, от унижения. Поднимаю голову и замечаю, как мужчина тянет руку за ремень брюк, вытаскивает оружие.
Все это происходит очень медленно, кто-то словно паузу нажал, а затем этот незримый дирижер стукает по клавише «стоп», чтобы уже в следующую секунду нажать на быструю перемотку.
Как в фильмах.
Двери дорогих черных автомобилей распахиваются как по команде и из них выходят мужчины. Совсем непохожие на тех, кто только что напал на меня.
Эти собранные. С отрешёнными лицами, в костюмах, в галстуках и с армейской выправкой. Они работают молниеносно и уже через секунды бандиты валятся с ног, а вода окрашивается в грязно-алый.
Прикрываю глаза и в ужасе трясусь. Ничего не соображаю.
Быть свидетелем бандитских разборок равносильно смерти. Это приговор. Учитывая, что те, кто расправился с бандитской группировкой, не скрывали своих лиц, а значит…
Значит, им не нужны свидетели…
Трясусь от холода, от страха. Мокрая одежда прилипла к коже, пальцами впиваюсь в асфальт, дождь только усиливается, хлещет по лицу, щека щиплет…
Уже не знаю, дождь ли это или мои собственные слезы…
Текут ручьями.
Но неожиданно все уходит на второй план, когда закрытая дверь автомобиля премиум-класса открывается. Все это я вижу как-то заторможенно, медленно.
В лужу опускается черный блестящий ботинок, и я вижу кусочек строгих классических брюк, а затем…
Затем мужчина выходит прямо под дождевые струи, а я смотрю на него во все глаза. До рези. Наблюдаю, как капли падают на элегантный пиджак, оставляют острые следы, словно стрелы…
И, наконец, поднимаю взгляд к лицу мужчины.
И буквально леденею под его ответным взглядом. Боже. Это все страшный сон. Он скоро закончится. Он обязан завершиться!
Холодное лицо у него. Словно маска. Без эмоций. Без мимики, но когда я заглядываю в его глаза…
Там ад разверзся, бездна черная, бесконечная, жалящая и до безумия страшная…
И на мгновение мне кажется, что он здесь, чтобы убить, чтобы отнять мою жизнь. Сердце он однажды уже отобрал…
Умаров приближается и уже в следующую секунду опускается на корточки возле меня. Больше никто не подходит. Его сподручные псы застыли изваяниями в ожидании очередной команды своего альфы.
Баграт заглядывает мне в лицо, а у меня рефлекс срабатывает, пальцы по воде двигаются в хаотичном ритме, словно ищут опору, или оружие, которого у меня, конечно же, нет…
Умаров смотрит так, что я четко понимаю – убьет. Прямо сейчас. На месте. Но неожиданно его рука оказывается на моем подбородке, чуть приподнимает, чтобы заглянуть в мое лицо. Подушечки пальцев мягко проходятся по коже, и я понимаю, что он убирает прилипшие пряди, а затем его глаза вспыхивают огнем, когда мужчина останавливает взгляд на моей скуле, пульсирующей болью.
– Кто. Из. Них? – голос глухой, страшный. Он словно готовится к броску. А в глазах…
Там жажда. Дикая. Безудержная. Жажда чужой крови. А вот моей или этих бандитов, я не знаю…
Лишь смотрю на то, как капельки ползут по лицу моего бывшего мужчины, и сердце кровью обливается от мыслей, как близко он сейчас подобрался ко мне и к моей тайне, ведь в соседнем доме, обнявшись с любимым медвежонком, спит наш сын…
– Не надо… – шепчу лишь в ответ, не знаю, чего больше я боюсь, но не хочу видеть того, каким может быть Баграт.
Рефлекторно начинаю ползти от мужчины прочь. Он сейчас жуткий просто. В глазах жажда крови. Лицо – каменная маска. Я знала, что за маской бизнесмена скрывается страшный человек, но сейчас вся его напускная цивилизованность летит прочь.
Передо мной настоящий Баграт. Тот, кого называют сокращенно по фамилии – Умар. Такой человек способен лишать жизни в мгновение ока. Не пожалеет. Сострадания такие, как он, не знают…
– Баграт, я… мне… нужно домой… – выдыхаю жалко, всхлипываю, но мне кажется, что именно эта фраза приводит его в состояние холодного бешенства.
Под его испепеляющим взглядом я осекаюсь. Прикусываю нижнюю губу и сразу же морщусь от боли.
Баграт опять рассматривает меня и вмиг поднимается с корточек, даже ливень не может заставить его выглядеть некрасиво. Именно сейчас с мокрыми прядями, которые прилипли к его лбу, с сорочкой, которая облепила торс, давая всецело убедиться, что скрывается под этой преградой тело настоящего бойца.