— Его можно понять, — Мальсибер стёр с лица выступившие от напряжённых поисков капли пота. — Я бы на его месте тоже гостей не желал... однако мы войдём, — он тронул дверь, но не рукой, а шепнул что-то змеям на древнегреческом, и те, быстрым точным броском кинувшись вперёд, распахнули её перед ними.
— Уходите, — раздался грохочущий голос: словно камень заговорил.
— Мы не для этого так долго вас искали, — возразил Мальсибер. — Выходите — и поговорим. Нам есть, о чём.
— О чём же, Проводник? — бокор всё же появился перед ними. — Сам знаешь, что мой срок не пришёл.
— Не пришёл, — согласился с ним Мальсибер. — Мы пришли к тебе напомнить, что виденное тобой сегодня не предназначено для тех, кто видеть не умеет.
— Отец и мать должны знать, кого растят, — возразил ему бокор.
— Смертным знать такое не дано, — возразил Мальсибер. — Так заведено от века. И закон нарушить я не дам. Скажешь им — и в следующий раз оттуда не вернёшься. Ты ведь ходишь на ту сторону, — проговорил он очень мягко. — Отвести туда тебя до срока у меня нет власти — но когда ты будешь УЖЕ там, я обязан буду проводить тебя к реке. Живым нет там места... ты умеешь притворяться мёртвым, но их, — Мальсибер кивнул на зашипевших змей, — твои уловки не обманут.
— У тебя нет власти надо мной, — отшатнулся бокор, — мы служим разным силам!
— Над тобою нет, — согласился с ним Мальсибер. — Но над миром мёртвых есть. Этот мир един для всех, и я знаю вход в него. Я хочу всего лишь соблюсти закон: смертным не дано знать, откуда к их ребёнку пришла душа, так есть и так должно быть. Поклянись — и наши тропы снова разойдутся.
— Клясться белому? — мелко захихикал бокор, — смешно.
— Дело твоё, — пожал Мальсибер плечами. — Моим змеям дела нет до цвета кожи. Тебе решать.
Змеи вдруг взметнулись и зашипели, насторожённо и предупреждающе.
— Хорошо, — сказал слегка посеревший лицом бокор, — я дам клятву — в обмен на твою. Ты не трогаешь меня, я не раскрываю ваших тайн.
— Нет, не так, — покачал головой Мальсибер. — Я не трогаю тебя и не раскрываю твои тайны — ты не трогаешь никого из нас и не раскрываешь наши тайны. Всё взаимно и всё честно.
— Согласен, — недовольно сказал бокор.
— Клянись, — потребовал Мальсибер, и змеи предостерегающе зашипели снова.
Бокор быстро начертил мелом знак на земле и положил рядом кокосовый орех.
— Папа Легба! — позвал он. — Услышь мою клятву!
Мальсибер вопросительно поглядел на Трэверса и, дождавшись его кивка, проговорил:
— Клянусь соблюдать договор, — и начертил в воздухе сложный знак, вспыхнувший ярко-белым.
— Клянусь соблюдать договор, — повторил бокор, и нарисованный им знак вспыхнул синим огнём, а орех бесследно пропал.
— Хорошо, — сказал Мальсибер. Змеи, снова зашипев, обвились вокруг его руки, и он, кивнув Трэверсу, вышел из дома бокора.
Когда они оказались снаружи, Мальсибер спросил:
— Как думаешь, сработает?
— Должно, — ответил Трэверс, — знак загорелся, значит, его услышали.
— Ну, дай Мерлин и... как он там сказал? Папа Легба? Это кто вообще?
— Коллега твой, — неожиданно хихикнул Трэерс, — тоже по миру мёртвых специализируется. Только он не Проводник, а посредник между людьми и духами.
— Тоже человек? — Мальсибер нахмурился. — Он дал клятву человеку?
— Ну, какой Папа Легба человек? — удивился Трэверс. — Дух он. Лоа, как местные говорят.
— Дух — это хорошо, — Мальсибер улыбнулся. — Расскажешь мне о местных духах? — попросил он. — Завтра? Когда я высплюсь, наконец.
— Я не великий знаток, — Трэверс ухмыльнулся, — но кое-что рассказать могу.
— Ты в любом случае знаешь больше меня, — сказал Мальсибер. — Мне ведь в самом деле никуда теперь от кадуцея не деться — так и буду водить души... было бы правильно узнать хоть что-нибудь о местных духах и традициях. И вообще о людях. А за Гарри ты не бойся, — он посмотрел Трэверсу в глаза. — Я пока там был, очень многое узнал — мне теперь там будет просто. А значит, и опасности для Гарри нет.
— Твоими бы устами да мёд пить, как любит говорить Долохов, — Трэверс вдруг с интересом уставился на Мальсибера: — Как его вообще можно пить, мёд этот? Всё-таки у русских какая-то альтернативная психология. И физиология тоже, — сказал он немного погодя.
— Спросить не пробовал? — улыбнулся Мальсибер и добавил: — А физиология-то почему? Мне вот тоже стало интересно... но это завтра. Или, кажется, сегодня днём, — он поглядел на поднимающееся над горизонтом солнце. — Но сначала я всё-таки посплю.