— Надо же, — искренне изумился Трэверс, — в кои-то веки «Пророк» не соврал. И что, там и про меня написали? Вот тетки-то мои побесятся! — добавил он злорадно. — Так им и надо, тварям лицемерным.
— Да вот, почитай, — Гарри протянул ему помятый лист. — И расскажи мне, — повторил он настойчиво.
Эктор внимательно прочитал статью, хмыкая в особо патетических местах, и заявил:
— Надо будет Снейпу отнести, пусть тоже порадуется. Что ты хочешь знать, Малыш?
— Кто такой этот Тот-кого-нельзя-называть? И почему нельзя? — спросил Гарри.
— Тёмный Лорд, — пожал плечами Трэверс, — считалось, что если назвать его по имени, то он услышит.
Он протянул Гарри свою левую руку, сплошь покрытую татуировками.
— Посмотри, в центре — змея, выползающая из черепа. То, что вокруг — это так, маскировка. А змея, или Метка — это его знак. У всего Ближнего Круга были такие, даже у Снейпа.
— А зачем? — спросил Гарри, наклоняясь, чтобы рассмотреть получше — и вдруг, болезненно поморщившись, потёр шрам на лбу.
— Что — зачем? — переспросил Эктор. — Метка? Нам, молодым дуракам, она казалась знаком отличия. Лорд называл её средством связи, а на самом деле... — он неожиданно горько скривился, — это ещё и рабское клеймо. Помнишь, я тебе про Круциатус рассказывал? Так вот, когда Лорд злился, он это заклинание посылал по Метке. Ощущения были — обычный Круцио комариным укусом покажется. Помню, Роули как-то его рассердил — и прилетело и ему, и мне. Мы в паре работали, — пояснил он. — Мы и пришли к Лорду вместе после Хогвардса — Торфинн Роули, я и младший Лестрейндж.
— А он кем был? Этот Лорд? — Гарри вопросительно взглянул на Эктора. — Вы зачем к нему пришли и над чем работали?
— Лорд был... политиком, наверно. И учёным. Таким, знаешь, идеалистом-фанатиком. С идеями о превосходстве чистой крови, ненависти к маггловскому миру и бешеной жаждой власти. Дескать, сломаем насквозь прогнивший старый мир и построим новый... — Эктор тихонько засмеялся, — знаешь, сломать старый мир я прямо-таки мечтал. Я ведь в юности всех ненавидел, так что к Лорду не пошёл, а побежал вприпрыжку. И с радостью делал всё, что тот приказывал.
Гарри вздохнул и вдруг сочувственно сжал предплечье Эктора.
— Но ты говоришь «был», — сказал он. — И в статье так сказано... Он умер?
— А вот этого никто не знает, — ответил Эктор, — он пропал в Хеллоуин 1981 года. Когда пошёл убивать тебя, свихнувшись на каком-то идиотском пророчестве.
— Убивать меня? — изумлённо спросил Гарри. — Мне же тогда... мне всего год был! Зачем?!
— Лорду передали, что родится тот, у кого хватит могущества с ним совладать, — невесело сказал Трэверс, — вот он и решил, что это ты. И пошёл ликвидировать будущую угрозу — пока ты не вырос. Нет, я сам мог тогда и не такое вытворить, — честно признал он, — но Лорд никогда ничем таким не баловался. Видимо, с ума он сходил полностью самостоятельно.
— Погоди, — тихо сказал Гарри. — Получается, это он убил моих родителей?
— Видимо, — неохотно сказал Эктор, — никто не знает толком, что там случилось — свидетелей, кроме тебя, не было. А годовалый младенец ничего не расскажет. Факт только один — твои родители убиты, ты жив, Тёмный Лорд пропал. Всё.
— Ясно, — тихо сказал Гарри. Некоторое время он молчал, а потом спросил строго и резко: — А меня ты как нашёл? И для чего?
— Я никого не искал, — устало сказал Эктор, глядя ему в глаза, — я тогда сбежал из Азкабана и просто летел куда глаза глядят. Я о том, что ты Поттер, узнал только, когда это письмо пришло.
— Ясно, — повторил Гарри и опять сжал его предплечье. — Тебе надо покурить, по-моему, — сказал он со слегка вымученной улыбкой. — А то ты несчастный и уставший. Просто я... Я пока не знаю, что об этом думать. Так всё стало вдруг... серьёзно...
— Я потому и уехал сюда, — тихо признался Эктор, — что здесь никого из прошлого нет. Ну... пока сам сдуру Снейпа сюда не притащил.
— Странно, что он попал в школу, раз он с вами был, — сказал Гарри, глядя на него сочувственно.
— Его сначала со всеми нами взяли, — ответил Эктор, — а потом отпустили, когда Дамблдор за него поручился. Странно не только это, — задумчиво сказал он, — за него Дамблдор поручился, а вот за твоего крёстного — нет. Хотя Блэк тоже в этом его Ордене был, и уж Пожирателем, как все мы, никогда и не был. Нас хоть судили, а у него и суда не было.
— Какого крёстного? — изумлённо спросил Гарри. — У меня есть крёстный? Блэк? И какого не было суда? За что? — засыпал он Эктора вопросами.
— Погоди, Малыш, — взмолился Эктор, — я сам про это знаю очень немного. Сириус Блэк был твоим крёстным — и он же предал твоих родителей Лорду, хотя я лично это даже представить себе не могу. Блэки все чокнутые, да — но вот предателей среди них никогда не было, Блэк-предатель — это как Малфой-простофиля. Белла, помнится, на кузена вечно орала — что как он мог сначала стать крёстным полукровке? И если уж стал — как мог его предать? А тот только знай себе твердил, что это он во всём виноват. И не судили его, скорее всего, именно поэтому, раз уж он сам во всём признался.