В третий раз Гарри болезненно застонал и вдруг выгнулся дугой, а потом отчаянно вскрикнул: — Ойген! — и потерянно посмотрел на Трэверса.
— Я его потерял... он же не выберется один. Мне надо туда, к нему!
— Даже не думай! — Трэверс схватил его за руку и вцепился в предплечье Гарри с такой силой, что его ногти побелели. — Выберется, — сказал он разом и испуганно, и уверенно. — Никуда ты не пойдёшь. Нельзя! — воскликнул он. — И ты пообещал ему, что не пойдёшь.
— Не пойдёшь, — с тяжёлой уверенностью подтвердил Блэк. — Я не пущу. Вернётся он, никуда не денется.
— Позовём его, — сказал Снейп. — Он же нас услышал в прошлый раз.
— Я зову, но он не слышит! — Гарри умоляюще смотрел на своих спутников. — А Дверь вот-вот закроется! Я же не насовсем туда пойду, а только, чтобы позвать Ойгена!
— Никуда ты не пойдёшь — не думай даже, — отрезал Блэк, и Трэверс согласился:
— Не пойдёшь. Я тебя менять на Мальсибера не буду. Малыш, тебе нельзя туда! — сказал он хоть и расстроенно, но безапелляционно.
— Мы все позовём его, — повторил Снейп. — Как в прошлый раз. Возвращайся! — проговорил он настойчиво. — Ойген, мы все ждём тебя!
— Ойген! — снова позвал Гарри. — Да где же ты! Иди сюда, мы тебя ждём! Иди на мой голос, слышишь? И на голос Северуса!
По берегу пронёсся порыв ледяного ветра, абсолютного чуждого этому тропическому раю, и Гарри вдруг изо всех сил рванулся вперед.
— Стой! — отчаянно вцепился в него Сириус. — Не смей!
— Я не могу так! — Гарри вырывался изо всех сил. — Пусти!
— Держи его, Блэк, — вздохнул Трэверс, отпуская руку мальчика, шагнул вперёд — на место, с которого уходил Мальсибер, и растворился в сверкнувшей серебристой вспышке.
— Мордред, — выругался крепко держащий вырывающегося крестника Блэк.
Мальсибер некоторое время стоял, оглядываясь и ища свои следы или огонёк. Где-то всё это должно быть — нужно просто их найти. Нужно сконцентрироваться и сосредоточиться... и представить Гарри, да. Или хоть кого-нибудь — оттуда.
Перед глазами тут же возник Волдеморт — таким, каким он его помнил ещё до Азкабана. Ойген хмыкнул — а забавно будет, если он отсюда выберется благодаря ему. От улыбки — даже вот такой, кривой и отнюдь не радостной — сразу стало легче, даже боль ослабла. Он погладил змей, и они приникли к нему, словно бы пытаясь поддержать.
— Надо выбираться, — сказал им Мальсибер. — Вы ведь должны знать, куда. Покажите мне дорогу!
Змеи зашипели, и он, без сомнения, отчётливо услышал этот звук именно как звук, а не просто ощутил вибрацию.
— Куда нам идти? — повторил он свой вопрос, гладя их.
Кадуцей вдруг вздрогнул в его руке — крылья на его навершии затрепетали и отчётливо потянули куда-то вправо. Ойген подчинился и пошёл — медленно и осторожно, боясь спутать направление и продолжая постоянно оглядываться по сторонам. Где же огонёк?
— Гарри! — позвал он. — Северус!
Но ответа не было.
И вдруг слева полыхнуло серебром, и в это безжизненное место ворвался тёплый ветер, пахнущий солнцем, морем и цветами. Мальсибер среагировал мгновенно и кинулся туда — и буквально налетел на с любопытством оглядывающегося Трэверса.
— Назад! — крикнул он, толкая его в грудь — туда, в стремительно гаснущее серебро за его спиной.
Они оба выпали на берег острова — и Гарри облегчённо выдохнул.
— Кретин! — рявкнул Блэк, и вдруг, отпустив крестника, превратился в пса и тяпнул Трэверса за ногу.
— Теперь мне ещё Зелье от бешенства варить, — скептически заметил Снейп, — хотя я Блэка даже понимаю.
— Лучше укрепляющего дай, — попросил Гарри, — для Ойгена.
— Потом, — Мальсибер встал на четвереньки, потом неуклюже попытался подняться на ноги, но шлёпнулся назад и, оставшись сидеть, тряхнул Трэверса и спросил: — Как? Как ты это сделал?!
— Любопытный — значит, всё в порядке, — очень довольно констатировал Снейп. — И мне тоже интересно, как, — добавил он, буравя Трэверса пристальным взглядом.
— Захотел, — пожал тот плечами, — да и интересно было. Хотя видел я места и поинтереснее. Вот где крокодил солнце проглатывал, например.
— Какой крокодил? — рассмеялся Мальсибер. — Какое солнце? Ты... ты хоть понимаешь, что ты сделал? — спросил он, смеясь и крепко его обнимая.
— Ну, раз уж Малыш так рвался тебя вытаскивать, — усмехнулся Трэверс, — не мог же я его пустить невесть куда? Вот и сходил посмотреть.