— Нэнси, я есть хочу! — проскулил Мартин.
Девушка вскинула руки, закатила глаза. Длительный стон выдал нервное эмоциональное напряжение.
— Я пойду в комнату, — пролепетал малыш, не решаясь более гневить сестру, развернулся и прошлепал босыми ногами по полу в сторону детской.
«Чем тебе пацан насолил? Он же ребенок!» — мысленно упрекнул я Нэнси. — «Хотя, до вчерашнего дня я его ненавидел».
Нэнси вернулась на кухню. Видимо, поняла, что голодный ребенок принесет больше мороки. До слуха долетел грохот посуды вперемешку с руганью.
Я усмехнулся и пулей взлетел на второй этаж. Голод давал себя знать, но любопытство взяло верх: чем занимается пацан? Я остановился на площадке между комнатами и прислушался. Удивился: из спальни покойной матери доносился шорох. Дверь приоткрыта. Я подкрался и заглянул в щель. Никого. Шорох повторился.
«Я не переживу ванильную маман в образе призрака!», — и юркнул за дверь, чтобы развеять сомнения.
Дверца шкафа скрипнула. Я склонил голову, втянул ноздрями воздух. Чужак? В моем доме? Принюхаться мешал устоявшийся аромат дешевых духов. Каждая вещь покойной мамаши пропиталась запахом, и ни один стиральный порошок не смог его заглушить.
Я приготовился. Сгруппировался. Дверца отворилась, и наружу выползла детская попка, а следом показался Мартин.
— Ух, — выдохнул я. — Что ты искал в шкафу?
Глаза пацана задорно сверкали, в руках он держал розовый чемоданчик.
— Что это? — полюбопытствовал я.
— Мамины секреты. Нэнси будет рада.
Я не успел задать вопрос, как дом сотрясла волна грохота. В ноздри ударил запах гари и серы. Малыш от удара упал в шкаф и его завалило платьями с оборками.
— Живой? — рявкнул я.
— Да, — пискнул пацан.
— Оставайся здесь! Я проверю!
— Нэнси! — всхлипнул пацан.
— Будь здесь! — я придал голосу стали, и малыш заткнулся.
Я молнией слетел на первый этаж в облаке черного дыма. Пахло гарью, но огонь не бушевал. Подобрался ближе к кухне и услышал надрывный кашель и грубую мужскую брань.
— Как, мать твою, это произошло? Кто меня вызвал? Где он, этот смельчак?
Я заглянул на кухню и в клубах дыма разглядел мужскую фигуру в черном костюме. Незнакомец озирался в поисках виновника. Я перевел взгляд в дальний угол кухни. За приоткрытой дверцей холодильника притаилась Нэнси, прижимая к себе книгу. Незнакомец замолчал и прислушался. Биение сердца девушки выдавало ее укрытие. Я уже знал, кто стоял посреди кухни и изрыгал проклятия.
Демон, а это был именно он в человеческом облике, в один прыжок сократил дистанцию и с грохотом закрыл дверь холодильника. Нэнси вскрикнула.
— Ты? Как ты посмела? — рокотал он.
— Я.… я.… не понимаю, как это получилось, — лепетала девушка.
— Что ты сделала? Как ты это сделала? — не унимался демон.
Он рубанул кулаком по холодильнику и оставил внушительную вмятину в дверце. Нэнси вскрикнула и залепетала:
— Пожалуйста, пожалуйста, не убивайте меня…
— Как? Как, я спрашиваю!
Нэнси раскрыла книгу и дрожащими руками переворачивала страницы. Слезы градом струились по щекам девушки.
— Я! Уничтожил! Своими руками! Заклинание! Вызова! Меня! — каждым словом демон прибивал Нэнси к полу. — Где ты его взяла?
— Вызова вас? Но, кто вы? — прерывающимся голосом вопросила Нэнси, с ужасом взирая снизу на буйного незнакомца.
— Я — демон! — его рокот прокатился по всему дому.
— Это невозможно, — пролепетала Нэнси, — вы должны стать куриным бульоном…
— Чем?
Я на всю бессмертную жизнь запомнил сцену унижения выходца из ада. Впитывал каждую каплю страха Нэнси и запивал демонической горечью. Мы не союзники с демонами, хоть и родом из ада. Они считают нас низшими созданиями.
Я ликовал: человеческий отпрыск уделал демона, унизил его. Но чем это обернется для Нэнси? Демону не нужны свидетели. Он размозжит черепушку девчонки без усилия щелчком пальца.
Я подкрался ближе, сливаясь с дымом. Подобрал задние конечности, приготовился для прыжка. Я нарушал все неписанные законы ада: готов драться за девчонку и пацана. Демон найдет и его, чтобы покончить со всеми свидетелями унижения.