– Готово, – отвечаю, откидываясь на спинку стула.
Он подходит ко мне, наклоняется над ноутбуком, и в этот момент я чувствую, как жар его тела пробирается даже через ту дистанцию, которая нас разделяет.
– Что ж, неплохо, – произносит Цербер, проверяя файлы.
Я стараюсь выглядеть максимально невозмутимо, но внутри у меня всё сжимается в тугой узел. Знаю, что вирус проявит себя не сразу, и надеюсь, что к тому моменту меня уже не будет рядом.
– Можно идти? – спрашиваю невинно, скрестив руки на груди.
Он поднимает взгляд от экрана и изучает меня с минуту, а затем коротко кивает.
– Ты справилась. Молодец.
– И больше никакой работы на сегодня? – уточняю, не веря своему счастью.
– На сегодня нет, – его голос становится мягче, но это не успокаивает.
Я поспешно поднимаюсь и собираю свои вещи, стараясь избежать лишних разговоров.
– Спокойной ночи, – бросаю я, уже направляясь к двери.
– Сладких снов, Малышка, – отзывается он, его голос звучит чуть громче, чем нужно, чтобы я могла просто уйти.
Но я не оглядываюсь. Знаю, что если посмотрю, то снова увижу его насмешливую улыбку, и от этого всё станет ещё хуже.
Когда я выхожу из его квартиры и оказываюсь в лифте, мои плечи наконец расслабляются.
«Умница, Аня», – мысленно поздравляю себя. – «Ты сделала шаг. Теперь главное — чтобы он ничего не заметил».
Однако, уже оказавшись дома, понимаю, это не самая страшная из нависших надо мной проблем.
9
Я вставляю ключ в замок, когда за спиной раздается голос:
– Анна?
Оборачиваюсь и сталкиваюсь взглядом с мужчиной, будто сошедшим с обложки журнала. Высокий, подтянутый, в строгом костюме, с короткой стрижкой и пронзительными зелеными глазами. Взгляд оценивающий, от которого становится неуютно.
– Возможно, – осторожно отвечаю, чувствуя, как ноги подкашиваются. – А вы кто?
Он достает удостоверение:
– Виктор Савельев, следователь. Нам нужно поговорить.
«Прекрасно», – думаю, пока он продолжает:
– Вы были во вторник в банке на Тимирязева во время ограбления, верно?
– Может быть, – мямлю, а сердце уже колотится так, будто я нарушила правила дорожного движения.
– У меня есть видеозапись, – добавляет он, читая мои мысли.
Мысленно стону. Ну всё, попалась! Вздохнув, смотрю на дверь и вместо того, чтобы хлопнуть ею перед его носом, почему-то говорю:
– Проходите.
Виктор заходит с хищной уверенностью, окидывая взглядом комнату.
– У вас мило, – бросает он, разглядывая бабушкины обои.
– Спасибо, сама выбирала, – отвечаю с иронией, скрывая раздражение.
Он усаживается на старый диван так спокойно, будто его не смущает пружина, готовая впиться в копчик. Я, чтобы не стоять столбом, предлагаю:
– Чаю?
– Благодарю, но откажусь, – отрезает он, сверля меня взглядом.
Скрестив руки, перехожу в наступление:
– Так вы меня в чем-то подозреваете? Скажите сразу, я хоть успею фикус соседке отдать.
– А есть причина так поступать? – Виктор приподнимает бровь.
– Вы ведь не о фикусе, – парирую.
– Вы прекрасно понимаете, о чем речь, – перебивает он ледяным тоном.
– Думаете, я причастна к ограблению? – взрываюсь.
– А это не так? – его взгляд пронизывает меня насквозь.
– Конечно, нет! – выпаливаю, чувствуя, как нервное напряжение достигает пика.
– Тогда как вы это объясните, Анна? Случайность? Насмешка судьбы? – взгляд следователя скользит по мне, как лед.
– Неблагоприятное развитие событий, – выдаю с прищуром, будто я аналитик-криминалист. – Грабители перепутали меня с сообщницей. Вы же видели на записи: я сопротивлялась!
– Видел, – кивает он, пристально глядя. – А ещё видел, как вы исчезаете с ними в угнанной машине, найденной вчера на окраине.
Комок застревает в горле. Сглатываю, молчу.
– Если вы не причастны, – продолжает он, – то как оказались дома?
– Грабители поняли ошибку в машине, – проговариваю, натягивая ангельское выражение лица. – И отпустили меня на первой остановке, когда всё… устаканилось.
– Во время погони? – его прищур намекает на нелепость сказанного.
– Ну… после неё, – выкручиваюсь я, чувствуя панику.
– Почему вас не убили?
– Откуда мне знать! Может, совесть проснулась. Или у меня ангел-хранитель сверхурочные взял!
Виктор молчит, сверлит взглядом.
– Может, хватит мучить меня вопросами? – перехожу в атаку. – Я так испугалась…
Шмыгаю носом, но получается фальшиво.
– Так испугались, что даже в полицию не заявили?