– Теперь что? – спрашиваю я, голос звучит хрипло.
Он опирается на столешницу, чуть наклоняясь ко мне.
– Теперь мы поговорим о том, что ты будешь делать дальше, – говорит он, его голос звучит так, словно он уже решил за меня.
– Дальше? – пытаюсь подавить нарастающую панику.
– Ты ведь не думала, что после того, что ты устроила с моим ноутбуком, всё останется как есть? – его тон настолько спокойный, что от этого становится страшно. – Проблемы надо решать.
– Что? – изумляюсь я, чувствуя, как нарастает раздражение. – Это ты вломился в мою жизнь! Ты и твои люди! Вы не оставили мне никакого выбора!
– И ты решила ответить вирусом? – Цербер усмехается, его взгляд сверлит меня. – Скажем так, это было смело. И глупо.
– Зато справедливо, – бросаю я, чувствуя, как злость вытесняет страх.
– А мне кажется, ты не понимаешь, во что ввязалась, – его голос становится ниже, опаснее.
Он выпрямляется, бросая взгляд на часы.
– У тебя есть один день, чтобы доказать, что ты мне полезна, – продолжает он, его слова звучат как приговор. – Если нет…
Он не заканчивает фразу, но её смысл понятен.
Я вскакиваю, больше не в силах выносить его диктат.
– Если нет, то что? Убьёшь меня? Наверное, мне всё-таки стоило попросить у Виктора помощи, чтобы он засадил тебя и всех твоих бандюган за решетку! – выкрикиваю я, чувствуя, как на глазах выступают слёзы.
Цербер подходит ближе, настолько, что я вынуждена отступить.
– Ты, кажется, всё ещё не понимаешь, Малышка, – говорит он, его голос становится едва слышным, но в нём звучит ледяная угроза. – Этот вшивый следак тебе не поможет. Тебе ни-кто не поможет.
Эти слова обрушиваются на меня, как лавина, заставляя замереть. В его взгляде читается всё, что он не говорит вслух: власть, желание, контроль.
– А теперь одевайся, – добавляет он, отступая на шаг. – У нас много дел.
Следующий час я провожу, молча переодеваясь и собираясь. Каждое моё движение отзывается тяжестью внутри. Я чувствую себя птицей, загнанной в клетку, из которой нет выхода.
Цербер уже при параде ждёт меня у двери, его взгляд ни на секунду не отрывается от меня.
– Готова? – спрашивает он, едва я подхожу.
– Как будто от моего ответа что-то изменится, – язвлю я, но он лишь усмехается.
– Хорошая девочка, – шепчет Цербер, распахивая дверь.
Моя кожа покрывается мурашками, и я не знаю, то ли от его слов, то ли от того, что меня ждёт впереди.
Я делаю шаг вперёд, чувствуя его взгляд у себя за спиной. И в этот момент понимаю: нужно бежать. Возможно, уже сегодня. Возможно, даже прямо сейчас. Но что-то подсказывает мне, что это будет самым опасным решением в моей жизни.
12
Солнце слепит глаза, но холодный воздух проясняет мысли. Цербер, уверенный и спокойный, ведёт меня к блестящей чёрной машине.
– Садись, – коротко бросает он, распахивая дверь.
Я сажусь, ощущая, как его присутствие заполняет всё пространство. План мой прост: сбежать. Но надо сделать это незаметно.
Мы едем молча. Радио тихо играет, но напряжение остаётся. Его лицо спокойно, но за этой маской чувствуется скрытая сила.
– Что мы собираемся делать? – наконец спрашиваю.
– Узнаешь, – отрезает он, не отрывая глаз от дороги.
Склад в промзоне выглядит устрашающе: заборы, камеры, охрана. Внутри всё сжимается. Цербер выходит первым, подаёт мне руку.
– Не трясись, – бросает он, сжимая мою ладонь.
– Я не трясусь, – лгу, поднимая подбородок.
Внутри пахнет металлом и маслом. Мы проходим через помещения и оказываемся в комнате с компьютерами.
– Твоё задание, – указывает он на стол.
– Что делать?
– Найти слабые места в системе.
– А если я не хочу? – бросаю вызов.
Он улыбается, но в глазах ничего, кроме угрозы.
– Тогда я придумаю, чем ещё ты можешь быть полезна.
Часы проходят в напряжённой работе. Я делаю вид, что поглощена задачей, но думаю только о побеге.
Его взгляд не отрывается от меня.
– Ты так смотришь, что я чувствую себя под микроскопом, – роняю я, не оборачиваясь.
– Просто думаю, – отвечает он.
– О чём?
– О том, как мне повезло найти такое золотце.
Сердце сжимается, но я остаюсь спокойной.
Наконец момент приходит. Он отвлекается, и я тихой мышкой покидаю склад. Лабиринт коридоров приводит меня к воротам. Сердце бешено колотится: “Беги!”
Но когда я почти свободна, позади раздаётся голос: