Что это? Сильное чувство ответственности или маразм? Чем больше Канеки-новая погружалась в воспоминания, тем больше её выворачивало от Канеки-старой.
А когда девушка повернулась к мальчику и осмотрела его ещё раз, то заметила на руке малыша грязно-жёлтые следы синяка.
Ручонка маленького пацана была размером с палку колбасы, ладошка – крохотная. Сбитые коленки были чем-то понятным, а вот большие пятна, по форме похожие на след взрослой руки – нет.
Эти синяки – отдельная серия воспоминаний.
Придурошная клуша мало того, что была по жизни дурой, так ещё и ребёнка била! Милого, послушного мальчишку, тихого, как шорох носков по полу.
От осознания, в кого попала, Канеки Хо-новой хотелось плакать. Немножко. И прятать глаза, чтобы не смотреть на сынишку. Стыд – бурное, давящее чувство.
А мальчику-то не объяснишь, что мама – дура. Он её просто любит. Любит – и всё тут.
Боже!
Под грузом впитываемых воспоминаний, новая Канеки Хо бессмысленно уставилась в пол. Неровные окрашенные доски. Собственные ноги в огромных мужских сланцах. Драная серая юбка. Опять же, эти кошмарные руки. Девчонка-школьница внутри неё выла белугой по загубленной молодости.
Всё, баста!
Канеки Хо-новая решительно встала.
Список дел: поправить здоровье, поправить внешность. Купить крем для рук и зачаровать его. Сходить на маникюр… педикюр… стрижку… массаж…
И завести губозакатывательную машинку.
Найти источник дохода. Не цветы же целую жизнь лепить?
Одно девушка знала точно: от недосыпа и хронического трудоголизма она не умрёт. Что-нибудь да придумает! Закончить так же, как прототип? Увольте.
Канеки Хо, мама несравненного (и очень кавайного) Канеки Кена, против.
Нет уж, господа. Ведьма она – или где?
***
Мальчик ходил за ней по пятам, пока новая мама осматривала свой дом.
Богато жила эта курица! Мебель, конечно, драная, но площадь впечатляет. Небольшая каморка-мастерская, крупная кухня с обеденным столом, хозяйская спальня с большим футоном на полу (заметка – купить кровать), спальня мальчика (заметка – купить две кровати).
Память подсказывала, что квартирка досталась ей в наследство от родителей Канеки Хо. Старый дом продали, разделили между сестрами (у неё есть сестра). Так молодая чета Канеки обзавелась собственным жильём.
Неплохо.
Зеркало нашлось в ванной.
Канеки Хо скривилась. Картина в зеркале предстала безрадостная. Одутловатое лицо с мешками под глазами. Торчащие соломой в разные стороны волосы. И плоская, почти анорексичная фигура.
Кошмар.
Единственным, что примиряло с реальностью, была кокетливая белая прядь седины от виска.
Седина ведьме не от Канеки досталась. У семнадцатилетней анимешницы такая тоже была. Сразу видно, что старая Канеки Хо сгинула, и в её черепушке теперь живет новая.
Вздохнув и засунув поглубже жалобы и пару несмелых ругательств (не при детях же), девушка отправилась на кухню.
Холодильник есть. Плита необычная, но память подсказывает, как её включать. Микроволновки нет. Вместо чайника – чан для воды.
Семья Канеки знала толк в экономии, ха-ха.
Аж ужас пробирает, сколько барахла нужно иностранке, чтобы выжить в Японии! Здесь совершенно нет привычных вещей, начиная с вилок.
Новая Хо вздохнула.
Ладно, без вилок обойдёмся, остановимся на палочках. Но электрический чайник, пылесос и кофемашина нужны позарез!
Мысленно перебрав заначку прежней Хо-сан, а также прикинув, сколько денег она получит за цветочки, молодая женщина расстроилась. Похороны Канеки-мужа обошлись недёшево. Еды – и той почти нет. Только какая-то охлажденная рыба в холодильнике, шматочек. Японцы, что с них взять? Никаких замороженных продуктов, только свежак. Ах да! И рис. Много риса.
Так жить нельзя! – решила Канеки-новая с огнём в глазах.
И тут в дверь позвонили.
Кого там принесли черти? Ей, новой, совершенно не хотелось сейчас ни с кем встречаться.
Звонок повторился. Кто-то настойчивый очень хотел в гости.
Девушка вздохнула ещё раз.
Ладно, посмотрим, кто там. Авось, не пропадём.
Неторопливо, втайне надеясь, что посетитель сам уйдёт, Канеки Хо-новая подошла к двери и резко её распахнула.
На пороге стояла молодая девица очень знакомого вида. Кто такая? Память подсказала.