Старшая сестра Канеки Хо, Асаока Райко.
Небо и земля по сравнению с той курицей, которой являлась незабвенная Хо-сан.
Гостья улыбалась почти голливудской улыбкой, сразу же вызвавшей порыв некрасивой зависти у ведьмы.
Внимательный взгляд задержался на мелких деталях.
Длинные, ухоженные волосы сестрицы, одежда с иголочки, тик в тик сидящая на ладной фигуре. Улыбка до ушей, неестественно белые, ровные зубки, тщательный макияж. И ручки, нежные и аккуратные, с накрашенными ногтями. У-у-у!
Приплыли. В гости к золушке пришла дочь мачехи.
Ах, нет? Они родные сёстры?
Лицо Канеки Хо осталось непроницаемым в ответ на милую улыбку драгоценной «сестры».
– Привет, дорогая! Я так хотела тебя видеть, что не смогла удержаться! Пригласишь на чай?
Хо смерила гостью тяжёлым взглядом.
– Проходи.
Зависть – плохое чувство, но что поделать-то? Эта незнакомая женщина лет под сорок, молодящаяся до твердых двадцати пяти, раздражала переродившуюся ведьму неимоверно.
Одного взгляда на цветущее лицо «сестры» и второго – на собственное отражение в зеркале, – хватало, чтобы настроение ушло глубоко в минус.
Каково!
Еще с утра ОНА была симпатичной семнадцатилетней девушкой. А сейчас – сухая курица с невыспавшейся прокисшей мордой. И – где справедливость? – тут же приходит эта «сестрица». Сестрица цветёт, как роза, хотя старше лет на пятнадцать.
У Хо было подозрение, что она знает, что потребовалось этой женщине.
В известном ей аниме-сериале говорилось довольно четко. Воспоминания подтверждали.
Посмотрим.
Асаока Райко, не заметив терзаний Хо, прошла в гостиную и весело смахнула бумажные цветы со стола.
– Дорогая, это дурной тон – иметь столько мусора в гостиной.
Вообще-то это не мусор, а готовый продукт. Да, выполненный дешёвым рабским трудом прежней Канеки, но в том-то и дело!
Старшая сестра курицы вела себя самоуверенно, с полным осознанием собственной значимости и неотразимости. Перемежая веселое щебетание с требованием то вынести и положить на пол подушки, чтоб было удобней сидеть, то срочно приготовить чай – «он у тебя чудесно получается, дорогая!», эта чёртова сестрица испытывала терпение Хо!
Ведьма начала закипать.
Но гостья ничего не заметила. Асаока Райко лишь продолжала щебетать о своем, о девичьем.
Рассказать «сестрица» успела обо всем, начиная от нападения в новостях и заканчивая повышением цен на духи.
– А твой муж? – спросила Хо, – Кажется, он работает в какой-то крупной компании.
Да, что-то такое было в доставшейся памяти. Кажется, Асаока-муж задирал нос перед Канеки-мужем.
– Работает, – скривилась Райко, – Но я и так его почти не вижу. А денег не хватает, сестрёнка! Я стесняюсь просить снова, но не могла ли ты одолжить мне немножко?
«Одолжить» в лексиконе этой болонки означало то же самое, что «подарить».
– А сама работать ты не пробовала? – уточнила Хо.
– Что ты! – ужаснулась нахалка. – Мне нужно следить за своей внешностью. Иначе муж бросит меня! И как я буду одна с ребёнком? На детей нужно непозволительно много всего!
Ну, логично.
В душе Хо начала поднимать голову откровенная злость.
– И ты у меня просишь денег? – повторила она. – Я давала тебе две недели назад, – было такое в памяти. – На что ты их тратишь? Мы с сыном живём на меньшее.
Прежняя Канеки Хо была, откровенно говоря, дурой.
– Но Хо-чан! Мне нужно!
Наглая сестра курицы Канеки заломила руки, показывая, как ей нужно. Методика раньше работала.
Но так наглеть рядом со взбешённой ведьмой чревато.
– Чтоб у тебя были деньги, но не было счастья! – буркнула себе под нос Хо-новая.
От слов поднялось тихое, но гулкое эхо – признак вложенной силы.
Так, словно щелчок по пальцам.
Слишком абстрактное пожелание, чтоб что-то всерьёз поменять. Слабое проклятье, которое легко перебороть волевому человеку.
Правда, вряд ли это относится к «сестрице».
– Ты что-то сказала, Хо-чан?
– Да, дорогая, – криво усмехнулась новая Канеки. – Выметайся. Денег нет. Лавочка закрыта.
«Милый» писклявый голос перешёл в визг.
– Что-о-о?!!
Сестрица оторопела. Молодящаяся тётка даже не смогла осознать отказ, и её лицо скуксилось, как у обиженной невинности.
Слушать пищание ведьме надоело с первых слов, но вот такой звук циркулярной пилы – это чересчур.
– Выметайся, – Хо поставила точку в разговоре и, если повезёт, в отношениях.
Позволять сидеть у себя на шее какой-то болонке? Да она прежде всех таких смелых закатает в асфальт!
Гостья попыталась сопротивляться слову. Вам никогда не приказывала что-нибудь ведьма? Поверьте, мотивация пойти поперёк должна быть стальной, а воля – каменной.