Дождавшись, замешкавшегося у ворот отца, осторожно прошёл в кухню и брезгливо поморщился, заметив в раковине почерневшую от времени посуду. Похоже, в холодильник и вовсе не стоит заглядывать, чтобы не травмировать свою и без того пошатнувшуюся психику. Мне стало стыдно за царивший вокруг беспорядок. Нужно было давно приехать сюда с друзьями и навести порядок. Мама так любила эту дачу, а я как трус, постарался забыть о её существовании, наслушавшись россказней отца. Понятное дело, что ему просто померещился призрак или кого он там увидел. Каждый переживает горе по-своему, видимо, папе так было легче…
– Мирон, ты чего застыл? – поинтересовался, подкравшийся из-за спины папа. – Иди в свою комнату. Собери вещи, которые хочешь забрать.
– Ага, – кивнул я, отвернувшись от раковины, и направился к лестнице.
Собравшись с силами, сделал шаг на первую ступеньку и замер, заметив наверху какое-то движение. Мне показалось, что кто-то быстро проскочил в открытую дверь родительской спальни. Разозлившись, я взлетел вверх по лестнице и забежал в комнату. По ходу дела какой-то бездомный воспользовался отсутствием хозяев и решил поселиться в пустующем доме. Только вот поймать нежданного визитёра не удалось – спальня оказалась пустой. Оглядевшись по сторонам, решительно направился к шкафу и распахнул массивные дверцы – никого. Рухнув на колени, заглянул под кровать и чертыхнувшись, встал. Сбежал гад. Или мне просто померещилось?
Стоит ли говорить об этом отцу? Боюсь, он снова приплетёт приведений и подобную чертовщину. Наверное, не нужно поднимать ему давление, он и так с трудом заставил себя приехать.
После произошедшего, папа очень сильно сдал и замкнулся в себе. Мне даже пришлось переехать на какое-то время к бабушке, так как отец не мог меня видеть. Ведь, по его словам, я был живым напоминанием о его скоропостижно скончавшейся супруге.
Когда мне исполнилось пятнадцать, я спросил у отца про дачу, а он поведал мне историю о призраке, которого он встретил сразу после смерти мамы. Бабушка, в свою очередь, напугала меня рассказами, что её убил маньяк, который, к слову, до сих пор не пойман. Но папа прав, у мясника (так окрестили убийцу рыжеволосых девушек) совершенно другой почерк, он здесь ни при чём. В общем, все эти разговоры со стороны взрослых, заставили меня бояться этого места на протяжении всего детства. Видимо, зря. Ничего страшного здесь нет.
Вздохнув, вышел из родительской спальни и направился в соседнюю комнату, когда-то принадлежавшую мне. В отличие от комнаты мамы и папы, это помещение встретило меня затхлым запахом сырости. Настежь распахнув окно, выглянул на улицу, заметив во дворе полупрозрачный женский силуэт. Нахмурившись, попытался разглядеть незваную гостью, но она, как будто, испарилась. Потерев глаза, осмотрел двор, но никого не увидел. Похоже, отец заразил меня своей паникой и теперь мне тоже мерещатся призраки.
За спиной что-то скрипнуло, заставив меня вздрогнуть и обернуться. Оказалось, приоткрылась дверца шкафа, в котором хранились мои нехитрые, детские пожитки. Сделав шаг в его сторону, протянул руку, с намереньем распахнуть дверцу, но осёкся, услышав голос отца.
– Риелтор звонил, – крикнул папа, подойдя к подножью лестницы. – Мирон, слышишь?
– Да, пап! – выскочив из комнаты, ответил я. – Что он сказал?
– У него колесо взорвалось на трассе. Он ждёт аварийку.
– Он приедет? – поинтересовался, спустившись на первый этаж.
– Не думаю, – буркнул отец, поправив пальцем узкий ворот рубашки. – Может, завтра, но сегодня вряд ли.
– Ясно, – покачав головой, протянул я. – Ладно, поехали домой, вернёмся сюда завтра.
– Да, пойду заведу машину. Запри дом и выходи, – отец с явным облегчением покинул помещение, скрывшись за дверью.
Приоткрыв на кухне форточку, снова осмотрел участок и вышел вслед за папой. Как только я оказался во дворе, то сразу понял, что с машиной что-то не так. Судя по кашляющим звукам мотора, новая иномарка отказывалась заводиться.