ро шиксам после такого.
Я так и застыл в дверях. Ситуация понятна: доминирующая самка показывает подчинённым особям их место в иерархии стаи. Мне с одной стороны удобнее управлять этим “гаремом” через Розу и Ингеборге. А с другой стороны они не должны это делать без моего одобрения, иначе я действительно буду в этом “гареме” “сучонком”, а не “господином”. Ролевая игра требует и четкого ролевого поведения.
Вдохнул я и высказался.
– Роза, а моё мнение ты спросить не удосужилась?
Шицгал открыла рот и застыла в полуобороте, хлопая ресницами. Вся проходящая тут сцена на меня явно рассчитана не была. Шли чисто внутривидовые разборки. Этим я и воспользовался.
– Итак, Роза, я выражаю СВОЁ мнение. Я сегодня Катю ужинал, я её и буду танцевать. Ясно? И прошу за меня такие вопросы не решать. Иди “Путеводитель” лучше почитай. Завтра я у вас по нему экзамен принимать буду.
– Какой экзамен? – глаза у Розы стали круглые и выпученные, как у того волка из анекдота, который на вопрос “почему у тебя такие глаза?”, отвечал из кустов: “это я какаю”. Вона как, студентам рефлексы нынче вбивают! Прямо нейролингвистическое программирование, в натуре.
Забавная ситуация, но я её не обостряю и спокойно заявляю дальше.
– На знание реалий этого мира. Ты, утром, чем слушала? Не читала? Так всем и передай. Экзамен завтра. Спрашивать буду лично. В автобусе поедут только те, кто экзамен сдаст. Остальные будут добираться, как хотят.
Надо Розе отдать должное, удар она держала хорошо. “Эффект стройотряда” уже действовал на все сто. Нужно просто уволить с треском первого же нарушителя дисциплины, тогда с ней не будет проблем до конца сезона.
Бешено блеснув глазами, Роза их тут же опустила и сказала уже внешне покорным тоном.
– Хорошо, Жора, завтра поговорим, – прозвучала всё это, как закамуфлированная под послушание угроза.
Ну и фиг с тобой, золотая рыбка. Видали мы карликов и покрупнее.
Роза вышла из номера, аккуратно прикрыв за собой дверь без звука.
Я пристроил блоки сигарет в тумбочку, подальше от чужих глаз, а то будет с ними, то же, что и вчера с вискариком. Ножки вырастут.
Повернулся к Кате.
Она сидела напряженная, рассматривая собственные коленки.
Я подсел к ней на кровать. Обнял за плечи. Боднул головой в макушку.
– В чем проблема, малышка?
Катя уткнулась лицом мне в грудь, обняла рукой за шею и заплакала.
Я молчал и гладил её по шикарным волосам, думая о том, что майка моя уже, наверняка, вся мокрая.
Минуты через три Лупу, не меняя позы, начала говорить, всё так же уткнувшись лицом в мои грудные мышцы.
– Жора, ты не думай, я не навязываюсь тебе, хотя ты мне очень нравишься. Я же не дура. Я всё понимаю. Зачем тебе проститутка, даже бывшая. Ты же не такой человек. Я, конечно, эгоистка, но я просто захотела хотя бы один день счастья. Лично для себя. Чтобы забыться и не думать о своих, оставшихся в Старом Мире, которые меня, ТАМ, уже с семи собаками ищут. По моргам, по больницам, по милициям. У меня же в Москве сейчас братья гостят. И они не знают, чем я в столице России занимаюсь. Думают, что я учусь.
Зачем что-то объяснять умной девочке, которая и так сама всё понимает. В этой ситуации ей нужна ласка, а не философствования. Кайф ей и так уже Роза обломала.
Решил, что лучше всего в такой ситуации будет шутка юмора. А потому строго спросил.
– Кать, а ты Рембрандта читала?
– Нет, – выпучила она на меня свои испуганные глазищи.
– Тогда – в койку.
День третий
Новая Земля. Свободная территория под протекторатом Ордена, город Порто-Франко.
22 год, 24 число 5 месяца, среда, 8.37
С утра мы по традиции оккупировали безымянную бигмачную. Ту, что напротив “Ковчега”. Удобно оказалось.
На этот раз заранее озаботили её нашими пожеланиями посредством дежуривший по камбузу Анфисы. Её явление там было встречено персоналом бигмачной с энтузиазмом. Впрочем, вполне ожидаемо. Аншлага в этом заведении не наблюдалось. А тут такая большая банда второй раз столоваться приходит. Можно считать – постоянный клиент. Привилегированный.
Рулящий в этой бигмачной негр, (которого, звали, кто бы вообще мог подумать – Эдди Мэрфи), по такому случаю для нас особо расстарался. Омлет с грибами конвертиком, тосты с зелёным джемом из местных, кажись, ягод, так, как вкус их совсем не был похож ни на киви, ни на крыжовник, крутыми яйцами, картошкой фри и кофе с молоком. Кофе, я отметил, был очень вкусным, а не бурда, как обычно бывает в американских забегаловках.
По окончании завтрака, по сложившейся уже традиции, на повестке дня был сбор “пионерского” отряда.
Оглядел “пионерок”. Все были одеты, как вчера и было мною указано. Курортный стиль. Майки, шорты, сарафаны, широкополые шляпки и бейсболки, сандалики и танкетки. На шее у некоторых газовые шарфики. Все во всём разном. Тут не придраться. Хотя общий стиль пропал, может и к лучшему, не так выделяться будем из толпы.
Пауза затягивалась, а я всё ещё не знал с чего бы мне начать этот спич. Голова от противоречивых мыслей пухла не по-детски. Направлений образовалось масса. И везде надо успеть самому. А этот бабский детский сад вчера целый день, можно сказать, насмарку пустил. Курортницы, мля.
В конце концов, решил, что ничего лучше армейской методы мне не придумать. А посему начал с введения “вёдерной клизмы с патефонными иголками” одновременно всем присутствующим.
– И что это вы вчера устроили в гостинице, скажите мне на милость? – начал я вроде бы грозно, по крайней мере, сдвигая брови.
– Да так, ничего особенного, тряпочки мерили, – легкомысленно обронила Ингеборге, сияя голубым глазом.
Вот это подстава. Уж от кого-кого, а от неё я такого не ждал.
– И сколько тряпочек вы приобрели, чтобы весь день до позднего вечера их мерить? Лично ты?
– Так, в сумочку влезет, – отмахнулась от меня Прускайте.
– А сумочка, надо понимать, “мечта оккупанта”? – съехидничал я.
– Жора, ты ничего не понимаешь, тут в магазинах самые последние европейские коллекции, их в Москве ещё не продают. И, главное, тут всё так дёшево! – вступила в поддержку тяжелая артиллерия в лице восхищенной собой Галины.
– Да, уж куда мне лаптем щи хлебать? Я же с рождения всего лишь в большой деревне живу – Москва называется. И бывал-то только в диких мусульманских аулах типа Парижа, Нью-Йорка, Лондона и Амстердама. Где уж мне разбираться с какой стороны лифчик расстегивается, – усмехаюсь нагло, – А дёшево всё тут потому, как всё в местном Китае сделано. Так вот... Голимый контрафакт, между прочим. Вот, к примеру, ты, Альфия, где собирается носить, всё то, что вчера накупила. Куда во всём этом выходить будешь?
– Нуууу, – тормознула девица, явно не ожидая такого вопроса, как изначально глупого, – В Москве всегда найдётся, куда что одеть.
– В какой Москве? Здешняя Москва меньше староземельного Урюпинска. И куда более захолустная. А в ТУ Москву тебе уже никогда не попасть. Так куда ты всё это будешь носить?
– В гости. На тусовки. В театр. Ну, мало ли, куда ещё? – не сдавалась прекрасная мищера, тараторя варианты.
– У тебя тут много знакомых, к кому в гости нужно ходить при параде?
– Жора, ну что пристал? Пока нет, потом будут.
– Когда потом? Мы через несколько дней отсюда сдёрнем. Сразу, как только будет готов автобус. Или ты остаёшься в Порто-Франко? Тогда сразу скажи. Из списков вычеркнем.
Альфия активно затрясла головой справа налево и слева направо.
– Нееее... Я в Одессу.
Я оглядел притихших девчат. Те молчали.
Я продолжил.
– Театр тут кто-нибудь видел?
Молчание.
– Тут даже в ночные клубы ходят в соответствии с местной модой, а не староземельной. Не знали?
– А какая она, местная мода? – подала заинтересованный голос Анфиса.
– А такая она: микст милитари и экшена.
– А без мата? – это уже Буля, чертёнок, издевается.
– Что без мата? – не понял я.
– Всё тоже, что сказал, только по-русски. Можешь, даже, по-татарски, я пойму, – а голосок у неё такой сладенько-участливый. Таким только о подлянках договариваться.
– Понял. Не дурак. Это у тебя шутка юмора такая была? – и посмотрел ей в глаза, в которых прыгали бесенята.
Буля мило улыбнулась, и кивнула, склонив голову к левому плечу.
– Шутить, Буля, надо уметь. А вот у меня учиться этому не надо. У меня шутить плохо получается. Но, исключительно из любви к тебе, переведу с гламурного на русский. Мода этого сезона в Новом Мире это смешение в одежде элементов полевой военной формы с туристическими аксессуарами. Исключительно практичность и полезность. Здесь же Дикий Запад, что ты хочешь? Вот приедем в Новую Одессу, а там все наши... Такие же, как вы, которые также не выйдут из дома, даже на пять минут помойное ведро вынести, если перед этим полтора часа на макияж не изведут. И, прикинь, что там, в магазинах, это всё тоже есть, и ещё новей, и ещё дешевле. Спрашивается, за каким... – я сделал паузу, потому что очень хотелось грязно ругаться матом, но сдержался, – За каким таким этим, вы всё это туда тащите? Место занимаете в автобусе, отнимая его у действительно нужных вещей?
– И что нам теперь с ними делать? – подала разочарованный голос Дюлекан.
– Сейчас не знаю, а перед отъездом будет вам большой шмон, и всё лишнее придется выбросить. Автобус долже