— О чем он? — недоумевающе спросил Жалел. Тлепов пожал плечами:
— Мягко стелет…
— Но искренность, горячность, как и молодость, — не доказательство правоты и не аргумент. Что нам предлагают? Снять сливки, а остальное держать в сундуке. До тех пор, пока, как выразился Бестибаев, дойдут руки. Но государственный ли это подход? Месторождение уникальное, и авантюризм не только не уместен, но и вреден. Он может погубить месторождение, а экономия в начальной стадии вполне может обернуться убытками в дальнейшем.
Выступавший помолчал, пожевал губами. Жидкая прядь волос налезла на глаза, открыв желтую лысину.
— Думается, авторитетной комиссии надо внимательно проанализировать расчеты наших молодых и немолодых, — оратор покосился на Тлепова, — геологов, а уж потом высказать окончательное мнение. Пока же, чтобы не терять времени и выполнить задачи, поставленные двадцать вторым съездом партии, продолжать работы но апробированной схеме, о которой столь убедительно говорил уважаемый Салимгирей.
«Что он делает? — ужаснулся Жалел. — Режет! Хоронит и в крышку гвозди вколачивает… Авторитетные комиссии работают месяцами. Даже если находят спорное решение верным — время безнадежно упускается…»
Жандос сжал ему руку, показал на Салимгирея:
— Решающее слово за ним. Успокойся…
После тонкоголосого выступило еще семь человек, и мнения разделились. Когда все уже порядком устали, слово взял Салимгирей.
— Пока шли дебаты, я наскоро сделал кое-какие подсчеты. Конечно, не могу поручиться за абсолютную точность, но они в пользу предложения Бестибаева, — коротко сказал Салимгирей. Он выглядел столь же свежим, как и в начале совещания. Умно, немного насмешливо смотрели сквозь очки глаза, упругие щеки налиты румянцем, руки с ухоженными длинными ногтями покойно лежали на столе. — Нам предлагают, товарищи, нестандартное и, пожалуй, остроумное решение. Мне показалось, что в некоторых деталях оно недодумано, несколько торопливо… Но в принципе я — за! Авторы доработают его, учитывая специфику Мангышлака, а комиссия, коли ее создавать (правда, я не совсем уверен в ее необходимости), должна помочь им в этом деле.
— Какой старик, а? Всем сестрам по серьгам! — толкнул Жалела Юрий Алексеенко — главный инженер экспедиции. — Не побоялся признать, что не прав… Теперь понимаю, как он такую красотку увлек…
Салимгирей и Гульжамал о чем-то переговаривались, склонясь друг к другу так близко, что казалось, их лица слились. Жалел мельком взглянул, отвел глаза.
— Нет, ты только посмотри, — не унимался Алексеенко. — Влюблена прямо как кошка. Везет же… С такой можно не только на Мангышлак — на край света умотать.
Жалел слушал рассеянно. Мысли текли вяло, голова казалась легкой, опустевшей, как бы чужой просто коробкой. Все, что его только что волновало, мучило, жгло, вдруг отделилось, будто и не принадлежало ему.
— Край света… Знаешь, есть такой мыс. На Севере, что ли… Махнуть бы туда. В холодок.
— Ты что? — Алексеенко удивленно уставился на него. — Какой мыс? Устал… Давай отоспись завтра.
— Дежурю…
— Подменю тебя! Идет?
— Спасибо, — сказал Жалел. Ему и впрямь хотелось одного: прийти домой, лечь и уснуть.
Через день комиссия отбыла в Алма-Ату, но Салимгирей, к удивлению многих, остался: решил еще раз объехать те площади, на которых разведка, проводившаяся в прошлые годы, не выявила промышленных запасов нефти. Салимгирей считал, что работы на них необходимо продолжить, и искал новых доказательств своей точки зрения.
— Неутомимый человек! — восхищался Тлепов. — Загонял всех. Члены комиссии рады, что уезжают, а то бы Салимгирей и их в самое пекло потащил. Прямо позавидуешь его энергии…
— Позавидуешь, — думая о своем, откликнулся Жалел.
Все эти дни мысль, что Гульжамал рядом, а он не может даже подойти к ней, поговорить, угнетала его. Только работа выручала: рано утром он уезжал к Халелбеку и там, в тесном вагончике, работал над проектом. Дело двигалось медленно, и если бы не брат — он одним своим присутствием успокаивал Жалела, — проект, конечно, не поспел бы к сроку, обговоренному комиссией.
Тлепов наклонился, рассматривая карту, которую Жалел закончил и теперь принес показать.
— Значит, здесь ставим буровую Шилова, тут — Ораза… А брат твой… — Жандос отыскал карандашную точку, — будет бурить здесь. Новая схема в действии?!
— Конечно, зачем терять время?
— А если министерство не утвердит наши предложения?
— Сомневаешься в нашей правоте?