— По какому поводу вечеринка? — спросила Мими.
— Тусовка называется Бал Четырёх Сотен, вечеринка для какого-то секретного общества, — сказал Мюррей скучающим тоном. — Ещё одна группа важничающих нью-йоркцев, без сомнения. Очевидно, им нужна эта серия картин, потому что она вся красная, а на вечеринке будет представлена выставка под называнием «Красная Кровь». Прикинь, да?
Мими уставилась на него, не веря тому, что услышала. Так значит, Ковен снова организовывает Бал Четырёх Сотен? Она немного затосковала, вспоминая самый последний бал, который провели перед разразившейся Войной. На мероприятии она совершила свой дебют, претендуя на законное наследство как Азраил, Ангел Смерти. Как она не пыталась избежать возвращения в прошлое, каким-то образом подсознание или вселенная вытолкнули её в то место. Случайности не случайности, как любил говорить Кингсли. Значит, в Бал Четырёх Сотен будет включена выставка «Красная Кровь» — милая вампирская шуточка, раньше Красная Кровь была тем, что Голубая Кровь называла своей смертной родней. Картины, которые музей попросил в галерее были крупномасштабными холстами, выполненными в глубоком богатом багровом цвете. Работа была текстурованной, грубой и отчасти кроваво-красной, такой темной, что выглядела как кровь, как и было задумано. Художница, Иви Друиз, довольно претенциозная девушка, объясняла, что они являются изображением женского страха, красный, цвет первой менструации, родов, боли. Мими, как правило, закатывала глаза при таких простых политических, псевдофеминистских заявлениях «искусства», в то же время, это было не совсем в её вкусе, она понимала привлекательность простого заявления, не говоря уже о клиентах, которые заплатили внушительные деньги за картины.
— Давай я сама, — сказала она, с легкостью укладывая ящик на каталку.
— Кто ты, Суперженщина? — спросил Мюррей, поднимая свои круглые очки в золотой оправе, которые сделали его похожим на взрослого Гарри Поттера, чтобы восхититься её силой.
— Типа того, — улыбнулась девушка. — Я позвоню в музей и скажу, что они получат их в обед, — она встала на колени и помогла Доновану осторожно запаковать оставшиеся части. — Не позволяй ему докапываться до тебя. Он просто становится немного нервным как раз перед открытиями, — сказала она Доновану, разговаривая как профи, несмотря на то, что начала работать всего на неделю раньше него.
— Спасибо, — улыбнулся Донован. — С ним намного легче иметь дело теперь, когда ты здесь. Я так думаю, у тебя клиент.
Она встала, очищая колени от ворса и пыли и разглаживая волосы. Мюррей стоял в передней части галереи, разговаривая с высоким темноволосым незнакомцем, который напряжённо уставился на скульптуру, прибитую к стене. Он был одет в чёрное пальто, чёрные джинсы и чёрные ботинки. Мими чувствовала глухое биение своего сердца. Она бы где угодно узнала эти широкие плечи и чёрные как смоль волосы.
— Мими, — сказал её босс с лучезарной улыбкой. — Ты никогда не говорила мне, что твой муж такой милый!
Кингсли Мартин обернулся. Он выглядел тощим и сексуальным, как рок-звезда, только что спустившаяся со сцены, и он снова был одет в одежду Венатора. Её сердце пропустило болезненный удар, а дыхание перехватило. Господи, как она по нему скучала.
— Привет, дорогая, — протянул он, невозмутимый как всегда, даже, когда его глаза были полны грусти и боли. — С годовщиной.
Глава 4. Слева
Это была святая матерь пентаграмм, как полагалось, когда они с Доном шли к ней — семь футов в высоту и в диаметре и сделанная из крови. Нарисованная грубо на стене в туннелях под Канал-стрит, большая часть ее была покрыта коркой и высушена к вечеру понедельника, когда они прибыли. Они добрались бы туда на несколько часов раньше, если бы не задержка с оформлением документов, чтобы снабдить Эдона надлежащими лезвиями и боеприпасами, и шеф не позволил бы им уйти с ним безоружными. К тому времени, когда они были готовы ехать, было время обеда, и ее новый партнер не был любезен пропустить еду. Команда Венаторов, которая нашла пентаграмму накануне, с нетерпением ждала облегчения. Один из них, АРА была поражена, это Деминг Чен, прекрасный китайский Венатор, которая потеряла своего близнеца во время финальной битвы. Венаторы, которые знали ее до этого, шептали, что потеря ожесточила ее, и она не была такой приятной с самого начала. Деминг сузила миндалевидные глаза, но, к удивлению Сары, обычно отчужденный командир приветствовала Эдона ласковым ударом по плечу.
— Ну — ну, поглядите, что это кошка притащила! Что ты делаешь здесь, в нашей временной шкале, мальчик-волк? — спросила она.
— Очевидно, в трущобах, — ответил он с медленной усмешкой.
— Я тоже рад тебя видеть, ангел.
Деминг обняла Эдона медвежьим объятием, и тот победно посмотрел на Ару, как бы говоря: «она не возражает, чтобы ее называли ангелом».
— Так что же происходит? — он спросил.
— Не многое. Нефилимы снова поднимают свои уродливые головы. Теперь нам нужно разобраться с этой ерундой, и Регент сходит с ума, потому что в субботу бал Четырех сотен, — сказал Деминг, указывая на пентаграмму.
— Я думал, ты работаешь с командой Бозмена?
— Да, мы разыскали ячейку Нэфа в Марокко, позаботились об этом. Он пожал плечами.
— Начальство прислало меня сюда, когда услышало об этих пентаграммах, посмотреть, не смогу ли я чем-нибудь помочь.
— Ну, нам нужна вся помощь, которую мы можем получить. Как поживают мальчики? — она спросила его.
— Хорошо, хорошо, ты знаешь, то же самое. Буйный.
Деминг улыбнулась.
— Ты работал под прикрытием или что? Ты выглядишь как… ну, ты знаешь, как ты выглядишь. Позаботься лучше о себе, Ладно? — она сказала Эдону тоном, как ругающую старшую сестру.
Он усмехнулся.
— Да, что-то вроде того. Приятно знать, что тебе все еще не все равно, Ди.
— Заткнись, это был просто боевой секс.
Деминг рассмеялась своим хриплым смехом, не соответствующим ее маленькой фигуре, и это сделало ее еще сексуальнее, чем она была. Деминг всегда умудрялась выглядеть так, как будто ее униформа Венатора была сшита дизайнером-кутюрье, и, насколько Ара знала, так оно и было.
— Что это было? В то время мне это не нравилось, ангел, — дразнил Эдон.
— Мы все были просто счастливы быть живыми, — Деминг сказала с безмятежной улыбкой на лице.
Ара старалась не чувствовать себя слишком брошенной, но было трудно конкурировать с мгновенной связью, которую разделяли ветераны. Шеф упомянул, что во время войны он сражался бок о бок с Доном, и поскольку Деминг была еще одним героем того давнего конфликта, конечно, она знала и его. И, очевидно, она переспала с ним. Похоже, он тоже не сильно сожалел об этом. Ну, тогда все было не так разрушено и разрушено, и он был достаточно очарователен для Деминг.