Поместился рядом, и детина захлопнул за ним дверь.
- Здравствуйте!
- Здравствуйте, Андрей Валентинович! – Прозвучал будничный ответ.
Между ними на сиденье лежал букет цветов, причудливо перевязанный цветными ленточками. Кто-то не один час трудился над ним.
Машина тронулась.
- Мне тоже надо купить цветы, - начал он. – Вы знаете …
- Мы уже опаздываем. Подарите этот! От нас двоих.
Её тон не предполагал дискуссий. Взгляд был устремлён в пространство, а он, сидя на сидении рядом, спрашивал себя, как и зачем он оказался втянутым в посещение когда-то одномоментно скандальной авторши в компании холодной и далёкой от него женщины. Подумал, а не послать ли всё на хрен и не выйти ли из машины на первом же светофоре. Что он потеряет? Посетители парикмахерских не увидят его портрета в журнале? И что? Пусть разглядывают в её издании заголённых девах и мужиков, с намеренно плохо выбритыми рожами. Но так и не вышел. Не решился. А лимузин, между тем, продолжал своё движение по Кутузовскому проспекту. Впереди двое. Один с массивной шеей, которая не помещалась в вороте рубашки, другой с мощным затылком, который вёл машину. А сзади они, отстранённо глядящие в разные стороны.
Молчание становилось просто неприличным. Но о чём можно было говорить, если впереди сидели двое и слушали в четыре уха?
- Что нам предстоит? – Спросил он, чтобы хотя бы с чего-то начать разговор.
- Будете развлекать больную хозяйку, - последовал ответ.
Прозвучало двусмысленно. Он мысленно представил себе, что это могло означать, и ухмыльнулся про себя.
- Заманчивая перспектива. И надолго она больна?
- Недели на три.
- А потом приступит к написанию нового произведения? В постели с кокаином?
- В постели с новым любовником.
Лимузин в это время сворачивал на Рублёво-Успенское шоссе.
- Не думаю, что такая тема раззадорит современного читателя. Описано в ста различных вариантах и во всех подробностях.
- Ну, будет сто первый. Тиражи делает имя, а не содержание.
Цинично, но верно.
Странное впечатление они производили. Сидели двое взрослых людей и, не глядя друг на друга, перебрасывались ничего не значащими фразами с длительными промежутками между ними. И так с перерывами всю дорогу. Ну, просто, как бывшие супруги после развода. Ещё эти двое впереди. Очень напрягали. Он почувствовал просто физическое облегчение, когда добрались до места, и их путешествие завершилось. Понадеялся, что сможет как-то затеряться внутри, отыграть предназначенную для него роль и благополучно исчезнуть.
Особняк оказался домом довольно старой постройки и поэтому выглядевшим несколько запущенным. Он чувствовал себя неловко с огромным букетом в руках, но отступать было поздно. Дверь открыла не очень любезная женщина и пропустила их внутрь. Позволив Майе Алексеевне пройти первой, проследовал за ней в комнату, где группа людей шумно галдела. На секунду воцарилось молчание. Все разглядывали новичков.
- Майечка! Солнышко! Спасибо, что не забыла.
Это проворковала женщина с ногой в белом валенке, сидящая в кресле, а он в это время оглядел присутствующих и понял, куда попал. Теперь стало спокойнее на душе потому, что не потребуется играть в непонятные для него игры. С такими предстояло лишь быть самим собой.
Настала его очередь заявить о себе, и он возвестил:
- От поклонника вашего таланта.
И положил ненавистный букет на колени хозяйки. Они оглядели друг друга, оценивая.
«Муж сбежал. В лихорадочном поиске. Но вокруг только
корыстный молодняк».
Так, по своей выработавшейся привычке, он попытался определить тип женщины, с которой пришлось столкнуться в данный момент. А она явно силилась понять, серьёзно он сказал или просто так. Надо было как-то прервать молчание, которое неприлично затягивалось, поэтому, кивнув на ногу в белом, спросил:
- На лыжах в Альпах?
На дворе стоял сентябрь.
- На собственной лестнице, - почему-то радостно возвестила она, кивнув в сторону.
- Надо же! Это так романтично! Все ломают в Альпах, а кто может похвастаться, что в своём собственном доме? Расскажите мне о ваших ощущениях, когда летели вниз. Я их использую в своём следующем романе.
Она уже с изумлением глядела на него снизу вверх, а остальные с интересом слушали. Наконец, хозяйка обернулась к гостям и возвестила: