Договорились с будущими партнерами просто – с нас деньги на товар и оборот, с них магазин, прибыль пополам. Начали с первых чисел ноября. Офис определили в задней комнате магазина. На ее восьми-девяти метрах площади было тесно – в углу стоял старый тяжеленный сейф, напротив облезлый диван, посреди обшарпанный журнальный столик и два кресла. В первую неделю мы заказали и получили с оптовых баз весь нужный товар, убрались в помещении, вымыли витрины, навели общий порядок. Почти сразу стали выясняться особенности новоиспеченных партнеров. Мужик в хозяйственном смысле оказался ленивым и безруким, ничего не умел и не хотел делать. Он быстро принял на себя роль руководителя, стал бесцельно маячить и раздавать всем указания и команды. На голове мужика, нарушая поросль волос, виднелся с пяток шрамов и рубцов. Оказалось, их организовала ему жена. Топором. Некоторое время назад она натурально пыталась мужа зарубить. Тот рассказал о происхождении шрамов без стеснения и даже с некой бравадой. Тетка оказалась тихой шизофреничкой. Логические убеждения ее не брали, чуть что она сразу переходила на крик и эмоции. К концу первой недели мы поняли, что из партнеров предприниматели, как из говна пуля. Их предыстория всплывала каждый день все в новых фактах. Раньше семейка жила где-то в области, с год назад тетка вдруг решила заняться бизнесом, подбила мужа продать единственное, что у них было – квартиру, и арендовать этот магазин. Так, с ребенком на руках, они оказались без жилья и стали ютиться тут же в магазине в тесной комнатке, вход в которую в темном повороте лестницы я заметил лишь тогда, когда мне его показала сама тетка. За год, вырученные за квартиру и вложенные в товар деньги, были успешно проедены, и в газете появилось объявление, на которое мы с отцом и отозвались. Стало ясно, если мы с ним хотим удержать магазин на плаву, то все дела придется вести самим. Бухгалтерии как таковой не было, до нас учет велся в разных тетрадях и урывками, разобраться в этом было невозможно. Мы завели учет заново, дело медленно, но двинулось с мертвой точки – пошли покупатели, выручка стала расти. И тут начали проявляться все те странности наших партнеров, из-за которых, собственно, они и оказались в столь глубокой жопе. Едва мы завезли товар, как продукты стали пропадать. Мужик и тетка долго отнекивались, мужик даже принялся демонстративно возмущаться, но под давлением фактов умолк, оба вынужденно признали факты кражи. Но сделали это ловко – свалили все на дочь. Торговый зал и кладовка отделялись от верхних помещений – жилой комнаты и задней – дверью, которую мы предложили закрывать со стороны зала на висячий замок. Партнеры недовольно согласились. На неделю пропажи прекратились и снова начались – горе-семейке банально было нечего есть. К концу второй недели стало ясно – из магазина надо уходить, и чем быстрее, тем лучше. Случай с бычком все решил окончательно – будним утром мы подъехали к заднему выходу и постучали в дверь. По обыкновению, открыла тетка. Зайдя в заднюю комнату, мы принялись разбирать утренние накладные, одна из которых замерла в руках отца.
- А это что за выплата, за какое мясо? – спросил он тетку.
- Это мы бычка купили, - сказала та, смотря на нас обычным рассеянным взглядом.
- Какого бычка!? – уставился на тетку отец, сидя в кресле у сейфа.
Я слушал, стоя в углу комнаты, сесть в кресло мешала брезгливость. К грязи в магазине я так и не привык и садился на замызганную мебель комнатки лишь в редких случаях сильной усталости.
- Приезжали тут поставщики, бычка забили утром. Привезли нам его. Мы купили, - принялась мямлить тетка, обеспокоенно забегав глазами.
- Целого бычка!? – глаза отца полезли из орбит.
- Ну да, а что такого? Мы его разделаем и продадим через магазин, - внешне невозмутимо пояснила тетка, однако принявшись руками теребить халат.
- Да как мы его продадим через магазин!? – взгляд отца остекленел и замер на лице тетки. – Сколько мы в день продаем мяса!?