- Как это не пойдет!? – возмутился отец, наливаясь злостью. – Ты что ли возил этот товар!? Ты его таскал!? Ты палец о палец ничего не делал, только ходил и указывал тут!
Отца понесло. Я отлично его понимал, но дрязги при потенциальных покупателях – худшее развитие событий при любой сделке, возникает вероятность ее срыва. Чего мужик и добивался. Отца нужно было быстро остановить.
- Как это я ничего не делал!? Да это мой магазин! Я тут хозяин! – развел мужик руки в широком жесте и вальяжно пошел вдоль прилавка, но на всякий случай, по дальней от отца стороне.
- Ладно, па! – громко произнес я, махнув рукой. – Это все мелочи жизни!
Мужик вытянул из кармана рубахи сигарету, принялся нервно крутить ее меж пальцев. Все посмотрели на меня.
- Если десять процентов много, то какая наценка тебя устроит? – произнес я.
Мужик слегка растерялся от вопроса в лоб, но быстро взял себя в руки.
- Никакая меня не устроит! Товар должен продаваться без наценки! Без наценки я согласен! – кинул он тут же фразу в апогее своей важности.
- Хорошо, договорились, - тут же спокойно кивнул я и рутинно перевел разговор к здоровяку. – Сколько там у нас без наценки получилось? Какая сумма?
Общее напряжение спало, и все растерянно замерли. Мужик опешил – вопрос в миг решился, и его персона выпала из центра внимания. Отец и здоровяк глянули в тетрадь. Отец назвал сумму, парень согласился и кивнул.
- Ну, все, рассчитывайтесь тогда, да и поедем! – сказал я еще более рутинно. – Нам еще товар непринятый забирать и домой ехать, а уже темно. Весь день тут торчим...
Фраза возымела действие – здоровяк, наконец, достал пачку денег.
- Только у меня доллары, ничего? – будто извиняясь, произнес он. – Не успел разменять на рубли...
- Да какая разница! Па, ну посчитайте по курсу, да и все! Я пойду пока конфеты таскать в машину, - произнес я тут же, не оставляя мужику времени одуматься и вставить хотя бы слово, и принялся энергично собирать товар. Здоровяк отсчитал деньги, протянул их отцу. Я оделся и с несколькими коробками в руках вышел через задний вход на улицу к машине. Кругом темень, световой день давно погас. Погрузив товар, мы поехали домой.
- Что-то меня трясет, - произнес я, едва «двойка» выехала со двора, ощущая тремор по всему телу. Пальцы рук дергались как сумасшедшие, я сжал их в кулаки, не помогло.
- Меня самого всего трясет! – откликнулся тут же отец.
Мы ехали по заснеженной окружной дороге почти в полной тьме, лишь ловя в свет наших фар крупные хлопья снега. Они неслись навстречу и завораживающе кружились над капотом. Дрожь быстро сменила эйфория, сердце застучало радостью. Свобода! Все мое существо ликовало этим словом, мы будто выскочили из дурного сна, случившегося с нами по нелепой ошибке. Хотелось лишь быстрей сбросить его остатки с себя и двигаться дальше вперед без оглядки. Огромная тяжесть разом упала с плеч. Больше до самого дома мы не произнесли ни слова. Как зачарованный я всматривался в летящий навстречу снег и пытался разглядеть каждую снежинку. Мне нравились все, они были прекрасны. Снег был прекрасен. Зимняя дорога в свете фар была прекрасна. Я ехал в самой лучшей и самой уютной машине в мире. Внутри меня все прониклось ощущением красоты, время словно остановилось. До Нового года оставалось всего две недели. Я был совершенно счастлив.
Всю следующую неделю мы с отцом отсыпались – сказывалась усталость предыдущих дней. Да и спешить было некуда. Подсчитали деньги, убыток от магазина составил двадцать тысяч рублей. Много. За два месяца мы потеряли почти половину того, что досталось нам тяжелым трудом за два года на пиве.
- Да, фигово вышло... - вздохнул я, сидя с отцом на кухне. – Если б знать, что так выйдет... Да кто ж знал... Ну ладно, ничего страшного, еще заработаем...
Отец же, пересчитав оставшиеся деньги, выдал мне обвинительную тираду, сказал, что я твердолобый, и если мне что втемяшится в голову, то переубедить меня невозможно. Я возмутился, возразил, сказал, что решение мы принимали одно общее и никто из нас не виноват по отдельности, просто так вышло. Но короткая перепалка так и оставила нас при своих мнениях, я вышел из кухни с неприятным осадком в душе, чувствуя на затылке тяжелый недовольный взгляд отца. Рефлекторно хотелось тут же чем-то заняться, начать новое дело, дабы в труде отвлечься от случившейся неудачи. Я копался в голове, пытаясь обнаружить хоть какую-то идею, тщетно – мозг пребывал в состоянии опустошенности и безразличия. Близость Нового года хоть как-то поднимала настроение. Мы поддались предпраздничной суете, потратились немного на подарки себе и матери. Новогоднюю ночь я провел дома, поедая мандарины перед экраном телевизора.