Обвинение Купером старых картелей звучит особенно иронично сегодня, когда американские агентства занимают господствующее положение в мировом потоке информации:
«Препятствуя «Ассошиэйтед пресс» распространять новости за границей, «Рейтер» и «Гавас» достигали трех целей: 1) они избавлялись от конкуренции «Ассошиэйтед пресс»; 2) они получали возможность сообщать пренебрежительно о Соединенных Штатах или не сообщать ничего; 3) они получали возможность в высшей степени благоприятно освещать события в своих собственных странах, не опасаясь опровержений. Их собственные страны всегда прославлялись. Это делалось в репортажах о великих достижениях английской и французской цивилизаций, плодами которых, разумеется, будет осчастливлен весь мир» (с. 43).
Купер также понимал важность британского господства над трансокеанскими линиями связи:
«Кабели мгновенно соединяли Австралию, Южную Африку, Индию, Китай, Канаду и весь остальной британский мир с Лондоном на Темзе... Британия намного опередила все остальные страны в прокладке кабелей. Прежде всего она опутала ими всю свою империю. Затем она связала со своей империей все остальные страны. И в соответствии со всей викторианской практикой новости и сообщения, которые передавались по этой гигантской кабельной сети, были призваны служить британским интересам» (с. 11).
Купер был не одинок в понимании этих преимуществ. Джеймс Лоуренс Флай, председатель Федеральной комиссии связи в годы второй мировой войны, также обращал на это внимание:
«Среди искусственных преград на пути свободного развития коммерции во всем мире ни одна не является более раздражающей и менее оправданной, чем контроль линий связи одной страной, создавшей систему предпочтительного обслуживания и льготных тарифов для своих собственных подданных...
Великобритания владеет львиной долей кабельных линий во всем мире, и будет справедливо сказать, что в результате... эта страна господствует в области глобальной связи» [3].
Осознание того, что господство над коммуникациями означает огромную власть, сказалось два десятилетия спустя, когда американские компании, получившие огромные правительственные субсидии, первыми разработали, а потом монополизировали системы спутниковой связи.
Нетерпеливые американские ассоциации печати, правительственные эксперты в области коммуникаций и многие другие понимали, какие преимущества дает контроль над глобальными коммуникациями для расширения внешней торговли и экспортных рынков. Журнал «Бизнес уик» писал:
«...Вашингтон понимает, что в послевоенном мире особую важность в обмене товаров и услуг будет играть более свободный доступ к коммуникациям. На менее высоком уровне и в более практическом смысле это означает, что служащие федерального правительства пытаются ослабить британский контроль над линиями кабельной связи, который еще более усилился после войны в результате захвата немецкой собственности... В мирное время удешевление передачи сообщений поможет стимулировать нашу торговлю, усилит нашу пропаганду и в целом будет способствовать развитию бизнеса на всех направлениях» [4].
Журнал суммировал точку зрения бизнесменов, процитировав одобрительно комментарий, опубликованный в лондонском «Стэндарде»: «Контроль над коммуникациями дает возможность изучать мировую торговлю и... способствует проведению мероприятий, которые служат интересам тех, кто осуществляет этот контроль».
Разумеется, британские власти были осведомлены о заинтересованности Соединенных Штатов в этих вопросах. Влиятельный журнал «Экономист» в конце 1944 г. резко реагировал на экспансионистскую кампанию Кента Купера в защиту свободного потока информации: «Огромные финансовые ресурсы американских агентств позволят им господствовать во всем мире... Купер, подобно большинству крупных бизнесменов, испытывает особый моральный пыл, когда его идеал свободы совпадает с его коммерческими интересами... Демократия не обязательно означает, что агентство «Ассошиэйтед пресс» должно чувствовать себя как дома во всем мире» [5]. «Экономист» забыл добавить, что демократия точно так же не означает сохранения контроля агентством «Рейтер» или корпорацией «Бритиш Кэйбл».