Из горла вырвался надменный смешок. Присев, подняла валяющийся под ногами камень и со всего маху запустила им в ближайший витраж. Уже на обратном пути в тень переулков, за спиной послышался звук разбитого стекла и осыпающихся на землю осколков. Во мне нет, и не будет уважения к той, что позволила убить невиновных.
Хорошо, что больше здесь нет никаких дел, и сегодня же можно будет покинуть Серьяк. Пусть даже город мне понравился. Милое местечко, очень милое... Местами.
Квартал “красных фонарей” , коль будет угодно так называть место, где обитали продажные всех видов и мастей, нашлось без особого труда. Как и подходящая жертва в виде совсем ещё молодого мужчины, почти мальчишки, сейчас висящего на моей руке и пытающегося томным голосом разговорить странного клиента. Хотя я сомневаюсь, что он на моё поведение вообще обрати внимание. Его больше заинтересовал звон монет в кошельке, что лично мне было только на руку.
Двигаясь обратно, лениво отвечала, если было желание, на абсолютно бессмысленные вопросы парнишки, с распутным взглядом и великолепным телом, даже на мой весьма изысканный вкус. Коли поверить подтексту, звучащему в словах, малыш явно намеревается переспать со мной едва ли не посреди улицы. Останавливает только подсознательное ощущение, что клиент намного сильнее, чем кажется.
– Солнышко, не будь такой букой, покажи своё личико, – не унимался парень, обнимая за талию и уткнувшись носом в область моей шеи. – Можно я тебя поцелую?
– Малыш, – едва заметно улыбнулась в ответ на сладкую лесть, скользившую в словах мальчишки, – давай дойдём до отеля. Мне тоже не терпится, но посреди улицы будет уж очень экзотично, не находишь?
– Ты такая скромница, – рассмеялся паренёк и тут же замолчал, простонав мне в губы и углубляя жёсткий, властный поцелуй. Как показала практика, такой способ действует на подобных ему безотказно, вынуждая замолчать.
Резко отстранившись, вернула повязку на место, взяв проститута за руку и двинувшись дальше. Далеко не сразу удалось понять, что нервирующее щекотание на периферии разума означает именно то, что я думаю. Невольно сбившись с шага, едва слышно чертыхнулась, опуская некоторые ментальные блоки, ставившиеся уже на автоматизме. Единственным, кто мог достучаться до меня, во время “работы” , был маленький, темноволосый шалопай, оставленный в относительной безопасности за пределами города.
И которому строго настрого запрещалось пытаться связаться со мной любыми доступными ему средствами. Вернусь, получит нагоняй.
“Ма-а-а-ам, а ты скоро?” – прохныкало это чудо, посылая мне волны грусти, одиночества и скуки. А ещё голода. Так не смогла понять, каким образом в пятилетнем пацанёнке умещается такое количество еды. Только факт остаётся фактом, ест он разве что не за троих взрослых мужчин разом.
“Мелкий, сколько раз я тебя просила не беспокоить меня в таких ситуациях?” – интонацией выделила слово “таких” , добавив ментальному голосу окраску холодности и недовольство, тем временем, как ни в чём не бывало, продолжая идти дальше и ведя спутника на верную смерть. Судя по его внешности и одежде, клиентов у него хватало и даже немного жаль, что придётся пустить его в расход.
С другой стороны, в их профессии текучка кадров – постоянное и непрекращающееся явление. И для моих планов даже лучше, что он достаточно известен в определённых кругах. Будет, кого выдать за исполнителя убийства.
“Ну, ма-а-ам!” – не унималось любимое чадо, продолжая жалобно хныкать.
“Солнце не мешая” – строго одёрнула его и уже куда более мягче и нежнее добавила. “Я скоро приду, и тогда сможешь рассказать мне, всё, что захочешь. Договорились?”
“Я люблю тебя, мамочка,” – уже куда веселее откликнулся сын и тут же его присутствие исчезло, позволяя поставить на место щиты. В который раз поражаюсь тому, как Рагдэн на меня влияет. Ему я не могу отказать, не могу поднять на него руку и порву любого, посмевшего что-то сказать или сделать в его адрес. Наверное, я слишком фанатичная мать...
Вот только жизнь вынудила ценить то, что имеешь превыше всего остального.
– Вот мы и на месте, – ласково улыбнулась, пропуская Уриэля, так звали парня, внутрь гостиницы. Если бы кто-нибудь спросил меня, я могла бы подтвердить, что дверь за нами закрылась со звуком, напоминающим захлопывающуюся крышку гроба.
Лучи восходящего солнца, проникшие сквозь грязную тонкую занавеску на окне, осветили интересную картину. На кровати разметался Уриэль, остекленевшим взором уставившись в потолок. Вспоротое тело от паха до шеи представляло собой жуткое зрелище вывернутых наружу внутренностей. На лице застыла маска наслаждения и боли.
Сор же, моя главная цель сегодняшнего представления, валялся возле двери, словно пытался сбежать, но не успел. Из-за специфического свойства яда, определить точное время смерти не сможет ни один некромант, как и призвать то, что осталось от души сего мерзкого существа. Сильно избитый, с отрезанными некоторыми частями тела, он выглядел настолько жалко и мелко, что даже невольно появлялись сомнения, действительно ли это тот человек, которого боялся весь город.
И которого я искала столько времени, чтобы закончить череду своих кровавых ритуалов.
Убедившись, что никакой двусмысленности при виде этого зрелище не возникнет, вытащила чистый носовой платок и хорошенько протёрла все предметы, к которым прикасалась без перчаток. Затем вложила орудие убийства в руки Сора, оставляя его отпечатки. Сделав это, отбросила нож в сторону, так, словно его пнул вошедший.
Ещё раз всё проверила. Ничего лишнего, то, что нужно. Вынув перо из волос, вырезала лёгким прикосновением острия на дверном косяке несколько печатей, тем самым законсервировав комнату до первого вошедшего сюда. После чего прихватила сумку и вышла, аккуратно закрыв дверь на замок, а ключи, бросив в самый тёмный угол коридора. Помнится, тут довольно много крыс водиться, думаю, они будут не прочь полакомиться небольшим куском металла, спрятанным в настоящей почке.
Моему оскалу могла позавидовать любая нечисть, столько в нём было жажды крови и безумия.
На улицу выбиралась через чёрный вход, ведущий из здания гостиницы на задний двор. Там, около давно покосившейся калитки, меня ждал, перетаптываясь на месте, шаури, то и дело втягивающий воздух крупными ноздрями и припадая к земле.
Тихо свистнула, привлекая его внимания. Шаури – это один из подвидов нежити, обитающей в глубинах земель пределов Грани. Один весьма неординарный нелюдь подарил мне маленького детёныша, помог его вырастить и воспитать. И теперь это был прекрасный спутник, не знающий усталости и смертельно опасный для большинства угроз.
Зверь внешне походил на волка. Только тело более мощное и покрыто прочной чешуёй, способной выдержать прямой удар магией Тьмы. Длинный хвост украшен острым, ядовитым жалом, большие треугольные уши, длинная морда с большим количеством острых треугольных зубов, горящие чёрно-красные глаза и трёхпалые лапы, с когтями на манер орлиных. Встречаться с ним не рекомендуют просто потому, что потерять можно не только какую-то конечность. Яд шаури лишает жертву возможности использовать магию. На довольно длительный срок.
Взобравшись на Урга, ухватилась за толстую чёрную цепь двумя руками и едва заметно сжала бока, давая безмолвное разрешение на движение.
Повторять дважды не пришлось, зверь сразу же перешёл на стремительный бег, как и я поглощённый жаждой получения пусть и мнимой, но всё-таки свободы за пределами города.
За пределами поселения, шаури перешёл на прыжки, за раз преодолевая довольно огромное расстояние. Путь, занимающий пешим ходом часов десять, мы с ним преодолели за пятнадцать минут, приземлившись у края сравнительно молодой рощицы.
Спешившись, хлопнула Урга по шее, тем самым предоставив разрешение на свободную охоту. Не смотря на то, что сам питомец не нуждался в большом количестве пище и частом её употреблении, старалась отпускать его на волю при первом же удобном случае. Так он сбрасывал лишнюю энергию и не терял форму.
Проследив взглядом за скрывшимся в чаще представителем редкого вида нежити, двинулась к небольшой полянке, обустроенной нами под лагерь. Предварительно проверила себя на наличие следящих заклинаний. Понятно, что версия о залётном гастролёре вряд ли всплывёт, но всё же...